Дочь Иеффая. 
Женские образы в Книге Судей

История этой безымянной девушки появляется только в конце истории о ее отце. Это один из самых загадочных рассказов в Библии.

Отец женщины, Иеффай, имел весьма необычное окружение. Его мать — блудница, а отец назван Галаадом. Но так как Галаадом также названа область в Заиорданье, из которой происходит Иеффай, текст может подразумевать, что любой из жителей Галаада мог быть его отцом. Его сомнительное происхождение приводит к тому, что его изгоняют родственники. Он становится изгнанником и, очевидно, приобретает репутацию хорошего бойца. Когда людям грозит военный конфликт с аммонитянами, они обращаются к Иеффаю, чтобы он возглавил их. Иеффай соглашается, однако, заставляет их пообещать, что после победы он останется их начальником. Но прежде чем отправиться на битву, он ищет гарантию победы в обете Господу, что, если они победят, то Иеффай пожертвует Богу первое, что выйдет из его дома, когда он возвратится домой после битвы.

Последовавшие за этим события доказывают победу Иеффая и его войск. Радость продлилась недолго, потому что первое, что Иеффай видит по прибытии домой — это его дочь, выходящая к нему навстречу. Но пока Иеффай оплакивает судьбу, к которой его привел обет, его дочь лишь уверяет его, что он должен сделать то, что пообещал Господу. Она попросила только, чтобы он дал ей два месяца, чтобы она могла взойти на горы и оплакать свое девство с подругами. Отец позволил ей. Когда она возвратилась обратно, Иеффай «свершил над нею обет свой, который дал» (Суд.11:39).

Эпизод с участием дочери Иеффая, отчасти из-за своей краткости, порождает многочисленные вопросы. Читатели хотят знать, зачем Иеффай дал такой обет. Текст не содержит никаких намёков, например, если бы у него были сомнения в успехе битвы против аммонитян. Может быть, это Дух Господень, который пребывал на нем заставил произнести его эту клятву. Тем не менее, Иеффай должен был знать, что обычно женщины в Израиле приветствуют вернувшихся с поля битвы мужчин песней и танцем, выходя к ним навстречу, и что его дочь также последует этой традиции. С другой стороны, он мог надеяться и предполагать, что какое-либо животное выйдет из дома первым.

Другой вопрос касается самой дочери. Непонятно, знала ли она о том, что ее отец принес подобный обет перед тем, как выйти из дома ему навстречу. Текст предполагает, что клятва была дана в родном городе Иеффая — Массифе. Если он произнес ее всенародно, его дочь, очевидно, должна была ее слышать. Может быть, это было намерение Иеффая — чтобы она услышала предупреждение и не выходила из дома первой. Но даже если обет был произнесен наедине с самим собой, свои слова можно было взять назад ради дочери. А если дочь знала, то непонятно, зачем вышла приветствовать отца.

Также беспокоит, что в судьбе дочери Иеффая отсутствуют другие. Странно, что никто, даже Бог, не вмешивается в эту историю. В рассказе о том, как Авраам чуть не принес в жертву своего сына Исаака, Господь посылает своего ангела, чтобы предотвратить убийство. Однако, это жертвоприношение было задумано самим Богом (Быт.22:1−14). Непонятно, почему сам народ не отменяет исполнение обета Иеффая и почему подруги дочери не убеждают ее убежать и спастись от своей судьбы. Не упоминается и мать девушки, а ведь она даже могла бы выступить защитницей своей собственной дочери от исполнения обета мужа.

Двусмысленность повествования представляет эпизод в Суд.11:34−40, из которого не совсем ясна реальная судьба девушки. Текст в явной форме не утверждает, что Иеффай убил ее. Возможно, что он лишь предложил ее в услужение Господу. Вероятно, что она на всю жизнь ушла в святилище, посвященная Богу, чтобы ему служить. В таком случае оплакивание отцом и дочерью относится к тому, что она теряет обычные функции израильской жены и матери. Трагедией для Иеффая является то, что его дочь (не имеющая детей) — его единственный ребенок,, и род Иеффая пресечется навсегда.

Некоторые исследователи полагают, что эта ситуация показывает хаос, творившийся в Земле Обетованной до учреждения монархии. Однако, я полагаю, что история призвана показать всеобъемлющую преданность Господу, как Иеффая, так и его дочери. Как в истории с Авраамом, Иеффай не отказывается от данного слова даже ради собственной единственной дочери. Ведь Бог исполнил обещание — он предал врагов в руки еврейского войска, теперь слово за Иеффаем.

Дочь Иеффая тоже показывает поразительную преданность слову отца и, возможно, страх перед гневом Господа, который мог бы навлечь на семью Иеффай. Она не убегает от своей судьбы, не просит ни у кого ни помощи, ни защиты. Здесь показана преданность родителям, она также не нарушает слова, возвращаясь, чтобы ее отец исполнил то, «о чем отверз уста свои».