Суицид как фиксированная форма поведения

Вопросы, связанные с исследованием различных аспектов суицидального поведения, составляют серьезную медико-психологическую проблему. А. Г. Амбрумова и Е. М. Вроно (1985) подчеркивают, что, наряду с другими факторами, важную роль в качестве механизмов суицида играют и определенные индивидуально-психологические особенности суицидентов. К последним некоторые авторы (Брид, Пациокас) склонны отнести и психическую ригидность. Но до настоящего времени, насколько нам известно, в отечественной суицидологии не были проведены соответствующие экспериментально-психологические исследования. Хотя А. Г. Амбрумова (1989) говорит о «неконструктивности жизненной позиции» суицидентов, особенно в старческом возрасте, характеризующейся замедлением темпов функционирования и нарастанием ригидности (эмоциональной и интеллектуальной).

Нами (Залевский, Степанченко, 1997) было психологически обследовано 150 чел., совершивших суицидальную попытку (отравление), в возрасте от 18 до 55 лет, из них. 79 мужчин и 71 женщина. Использовался Томский опросник ригидности (Залевский, 1987), включающий 141 вопрос/утверждение, структурированные в семь шкал: «Симптомокомплекс ригидности» (СКР), «Актуальная ригидность» (АР), «Сенситивная ригидность» (СР), «Установочная ригидность» (УР), «Преморбидная ригидность» (ПМР) и «Ригидность как состояние» (РСО). «Шкала реальности» в таблице 17 не приводится.

Таблица 17

Уровень проявления психической ригидности (по данным шкал T0P3) у разных групп испытуемых без «с» — и с «о-попыткой (в терапевтической динамике).

После комплексного медико-психологического обследования выяснилось, что контингент суицидентов неоднороден по состоянию психического здоровья. Так, выделено 3 группы:

• 1. 106 человек (68 женщин, 38 мужчин) с диагнозом «практически психически здоров».
• 2. 27 человек (26 мужчин, 1 женщина) — больные хроническим алкоголизмом 2-й стадии.
• 3. 17 человек (15 мужчин, 2 женщины) с диагнозом «психопатия возбудимого круга».

Таким образом, 44 человека (2-я и 3-я группы) — это патологически измененные личности.

Исследование всех суицидентов проведено в 2 этапа: 1-й — в период ближайшего постсуицида (до 7 дней после отравления); 2-й — в период позднего постсуицида (спустя 3—4 месяца).

В период нахождения в стационаре все пациенты работали не только с врачами, но и с психологами. С ними проводилась психотерапевтическая работа, включающая преимущественно метод рациональной психотерапии, анализ продуктов деятельности (дневники, письма). Ряд пациентов (все 106 человек 1-й группы) прошли занятия методом групповой психотерапии. Кроме того, приводились коррекционные мотивы суицида, обсуждены пути разрешения конфликта.

После проведения реанимационных мероприятий больные по-разному реагировали на факт спасения. Так, все 106 чел. (практически психически здоровые) радовались этому, благодарили врачей, были согласны на любые обследования, положительно откликались на психокоррекционные и психотерапевтические мероприятия. Они активно работали с психологами в группе и индивидуально. Осуждали себя за содеянную попытку, очень переживали за свое будущее. Они готовы были как можно скорее вернуться к трудовой жизни. Женщины проявляли интерес к своему внешнему виду, делали макияж, интересовались новостями. Все 106 чел. были согласны с тем, что их способ реагирования на неприятность следует изменить. Они готовы были выполнять «любые тесты», чтобы лучше узнать и понять себя.

Остальные 44 суицидента («психически нездоровые») вели себя по отношению к медперсоналу сначала не совсем корректно, но по мере установления контакта стали проявлять интерес к собственной личности, поставив условие о полной конфиденциальности происходящего.

Результаты психологического обследования (табл. 17) свидетельствуют, что, во-первых, люди, пытавшиеся свести счеты с жизнью, значительно ригиднее тех людей, которые такие попытки не предпринимали; во-вторых, значительно нарастает ригидизация структуры личности суицидентов на фоне алкоголизма и особенно психопатии; в-третьих, все суициденты, особенно психически больные, уже до суицида оказываются значительно ригиднее несуицидентов; в-четвертых, комплексная терапия суицидентов способна приводить к некоторому снижению психической ригидности во всех ее проявлениях.

Полученные данные позволяют сделать вывод, прежде всего, о неблагоприятной роли психической ригидности как свойства и как состояния суицидентов в той ситуации, где надо принять судьбоносное решение, — они оказываются неспособными найти иное решение. Эти люди в обычной ситуации, а тем более в ситуации стрессовой, оказываются зафиксированными на одном способе решения своей проблемы. Задача профилактики суицидального поведения должна состоять в воспитании флексибильных и стрессоустойчивых людей, а также в том, чтобы в критических ситуациях вовремя подсказать правильный выход из них.