Современная зарубежная литература в школьном изучении

Учителя хорошо знают о живом интересе многих учащихся старших классов к современной зарубежной литературе. Большим спросом пользуются новинки; отдельные школьники читают журнал «Иностранная литература». В школьных кружках нередко обсуждаются романы, публикуемые в этом журнале. Особый интерес вызывают те произведения, где затрагиваются судьбы молодежи. Поэтому учитель должен быть подготовлен к разговору, в который неизбежно вовлекут его учащиеся и темой которого будут явления современной зарубежной литературы.

Отсюда явствует, что вопрос отнюдь не сводится к тому, как использовать три часа, отведенные программой. Очевидно, что для учителя элементарное знакомство с процессами, которые происходят в литературах Запада, необходимо, чтобы направлять чтение школьников, формировать их интересы.

Из каких предпосылок надо исходить?

Прежде всего, даже у самых активных и любознательных учеников сведения о современной зарубежной литературе весьма отрывочные и во многом случайные. Многие читали С. Лема, Р. Толкиена, Р. Желязны, К. Саймака, но могли не слышать о Б. Брехте.

Понятие современной литературы следует понимать широко (12).

Речь должна идти не о текущей литературе, не о книгах или журнальных публикациях последних нескольких лет. Слава новинки может оказаться непрочной. Предметом изучения должны стать явления, которые определяют лицо литературы нашей эпохи, если не XX века в целом, то, по крайней мере, последних десятилетий. Хотя уже на протяжении этих десятилетий произошли сложные процессы в литературах всех континентов, можно выделить главные тенденции развития.

Уровень искусства, открыто пропагандирующего потребительские ценности, как правило, не очень высок. Массовая культура создается отнюдь не первоклассными мастерами. Но и выдающиеся мастера искусства могут участвовать в выполнении того или иного социального заказа. Так появляются, например, откровенно слабые фильмы, созданные большими мастерами («Затойчи» (2003) Такеши Китано).

Но во всех странах мира есть высокоталантливые и честные художники, которые отнюдь не склонны прославлять массовые ценности. Они достаточно проницательны, чтобы видеть зло общества потребления, которое навязывают населению, хотя вместе с тем далеки от индивидуализма и не открывают перед читателем ясной общественной перспективы. Чаще всего их относят к направлению, которое начиная с XIX в. имело своей главной целью обличение буржуазного общества, — к критическому реализму. Однако не следует считать это «обличение» отголоском социализма (3, с.5).

В современной литературе Запада реализм в XX в. изменил свой облик. Метод Т. Манна и Э. Хемингуэя весьма отличен от метода реалистов XIX в., хотя мы обозначаем их метод тем же термином. Суть этих перемен, конечно, не просто в индивидуальных завоеваниях названных художников. Само собой разумеется, что каждый большой мастер владеет своим неповторимый почерком. Речь идет о тех сдвигах в художественном сознании, которые произошли в XX в. При сравнении русской литературы с литературами Запада бросается в глаза, что традиции XIX в. у нас гораздо устойчивее, чем в зарубежном искусстве. В западных литературах (опять-таки в разных странах неодинаково) разрыв с эстетикой XIX в. заметнее, острее.

В западноевропейской литературе XX в. довольно значительна роль нереалистических течений и методов. Школьнику, знакомому с творчеством А. Блока, вероятно, известно и о таком художественном направлении, как символизм. На Западе в начале века получили распространение такие направления, как экспрессионизм, сюрреализм и т. д. Но если в России с утверждением метода социалистического реализма нереалистические течения были физически уничтожены, задавлены (известную роль они еще играли в 20-е гг.), то на Западе и до сих пор их опыт продолжает оказывать свое воздействие на развитие самого реализма — в XX в. многие крупные художники стремятся к синтезу самых разных художественных открытий.

Необычайно богат, и многообразен художественный опыт западноевропейской и американской реалистической прозы XX в., представленной именами Хемингуэя, Фолкнера, Т. Манна и Г. Манна, Чапека, Фейхтвангера и другими.

Научный и педагогический подход к изучению многогранной литературы разных стран мира должен йрбявиться в том что она будет подана учащимся как пример творчества, не имеющего полных аналогий в русской литературе.

При самом небольшом количестве информации это поможет учащимся приобщиться к художественному миру других народов, понять, что художественное сознание не стандартно, что существуют разные пути эстетического освоения действительности. С другой стороны, учащиеся должны почувствовать и общие черты всех замечательных произведений мировой литературы: гуманистическую направленность, образность, стремление охватить проблемы своего времени.

Практика показывает, что не следует превращать уроки в беглый обзор всего программного материала. Достаточно отобрать две-три книги, характеризующие западную литературу XX в. Но даже на этих выбранных примерах могут быть расширены знания и теоретический кругозор школьников путем постановки некоторых существенных вопросов не только истории, но и теории литературы.

Уроки могут быть посвящены конкретному анализу двух из названных программой произведений. Выбор их может быть сделан произвольно, например, Хемингуэя, Р. Толкиена или Сент-Экзюпери.

Рассмотрим основы анализа зарубежного произведения на примере повести Э. Хемингуэя «Старик и море». Повесть Хемингуэя «Старик и море» написанная в 1952 г., она в полной мере отражает как специфику всего творчества ее автора, так и особенности зарубежнойлитературы XX столетия. Именно эти две линии могут быть прослежены при разборе.

Прежде всего следует подчеркнуть, что тема повести «Старик и море» — характерная для всех произведений зрелого Хемингуэя тема человеческого мужества. Мужество, огромная духовная сила — единственное достояние старого рыбака Сантьяго; у него даже глаза «цветом похожи на море, веселые глаза человека, который не сдается». В тяжелом поединке с гигантской рыбой Сантьяго не теряет самообладания, спокойной воли выстоять вопреки старчески слабеющим мускулам и боли многочисленных ран. Изнемогая от непрестанного нападения акул, он говорит себе:". человек не для того создан, чтобы терпеть поражения. Человека можно уничтожить, но его нельзя победить". Вопрос личного мужества для героя Хемингуэя — важнейший вопрос всей его жизни. Только в борьбе обретает он самосознание и видит в ней единственную форму осмысленного, достойного существования: «Драться, драться, пока не умру» .

Следует также обратить внимание на глубокий психологизм, отличающий творчество Хемингуэя в целом. Несложный сюжет повести лишен внешней занимательности. Как обычно в произведениях этого писателя, напряженность повествования создается изображением душевного состояния человека, глубоких, интенсивных переживаний, сменяющих друг друга размышлений. В своем одиноком плавании старик как будто с особой силой почувствовал всю богатую, многокрасочную жизнь, в чем-то щедрую, а в чем-то враждебную к нему, как и ко всем другим. В изображении Хемингуэя самым значительным и всеобъемлющим представлено человеческое ощущение своего единства со вселенной, со всей живой и неживой природой. Единоборство с необыкновенной рыбой, которым увенчалось мастерство рыбака Сантьяго, связало его с ней как с другом, чье упорство дает ему возможность измерить собственную стойкость. Но еще более волнует его сознание того, что оба они принадлежат к одному миру, в котором каждое явление приобретает смысл лишь через другое. Это вызывает у старика долгие раздумья о противоестественности того разрушения, которое сопутствует борьбе за существование: «Как хорошо, что нам не приходится убивать звезды!» «Я многого не понимаю, — подумал он. — Но как хорошо, что нам не приходится убивать солнце, луну и звезды. Достаточно того, что мы вымогаем пищу у моря и убиваем своих собратьев» (14, с.12).

Важнейшая черта творчества Хемингуэя — проникновенная гуманность. Мысли простого человека о мироздании, об устройстве бытия отражают и знание жизни, и теплое сочувствие к людям. Показывая своего героя одиноким в его тяжелых буднях, писатель тем не менее не делает его индивидуалистом. В море Сантьяго постоянно вспоминает мальчика Манолина — своего верного и надежного помощника. Суровый закон борьбы за существование разлучает их: день за днем не приносил улова, и родители сказали мальчику, что старик теперь уже явно. «самый что ни на есть невезучий», и велели ходить в море на другой лодке, которая действительно привезла три хорошие рыбы в первую же неделю. Но это не мешает трогательной, настоящей дружбе старика и мальчика. Да и со всеми «хорошими людьми» — тружениками рыбацкого поселка — Сантьяго связывает взаимная симпатия и чувство товарищества.

Утверждение человеколюбия и добра в повести замечательного американского писателя сочетается, однако, с грустной, пессимистической тональностью. Пройдя почти до конца свой жизненный путь, старый рыбак не видит возможности реального человеческого счастья. «Хотел бы я купить себе немножко счастья, если его где-нибудь продают. А на что его купишь? — спросил он себя. — Разве его купишь на потерянный гарпун, сломанный нож и покалеченные руки?» Герою Хемингуэя жизнь дана как будто для того, чтобы ощутить ее очарование, всю подспудную красоту мира, вызывающую в человеке мечты, которые никогда не осуществляются и с годами постепенно умирают.

Настроение пессимизма и грусти, на котором построена повесть «Старик и море», характерно для современной реалистической литературы Запада. Отсутствие четкого положительного идеала лишает их героев оптимистической жизненной перспективы.

Особенностью, отличающей в целом современный критический реализм за рубежом, является еще одна черта повести: абстрактный, социально нейтральный образ человека, который рассматривается лишь по общечеловеческим качествам — вне социальных противоречий.

В традиционном для представителей литературы XX в. плане поставлены проблемы в произведении Хемингуэя. Это проблемы общечеловеческие: вопросы человеческого счастья, молодости и старости.