Оценка материального положения

Одним из основных факторов, влияющих на социально-психологическое настроение ученых, а значит и труд, является материальное положение. Оно обусловливает не только возможности эффективной научной деятельности, но и социальное и физическое воспроизводство человека, оценивая в целом материальное положение своих семей. Большинство опрошенных отмечают его ухудшение. Каков же среднемесячный доход в семьях ученых разных секторов науки?

Если сравнить доходы на одного члена семьи ученых вузовского сектора науки с академическим, отраслевым и негосударственным, то можно сказать, что существенно (по доходам) среди них выделяется негосударственный сектор. Представители группы с доходом на одного члена семьи до 500 тыс. руб. составляют в нем 28,5% и свыше 500 тыс. руб. — 4,6%43. Что касается собственно вузовского сектора науки, то в нем в наиболее выгодном экономическом положении находятся представители кафедр и немного в более худшем положении работники исследовательских подразделений. Общая доля, имеющих доход до 100 тыс. руб. на одного члена семьи, у них выше (29,5%), чем у работников кафедр (28,0%). Однако существенных различий в оплате труда внутри вузовского сектора не выявлено. В целом можно сказать, что за чертой бедности (исходя из прожиточного минимума) находятся 10,3% работников кафедр, 13,3% работников исследовательских подразделений. Несколько более высокий доход, чем прожиточный минимум имеют 17,7% работников кафедр и 16,2% исследовательских подразделений. Значит около половины ученых должны думать прежде всего о «хлебе насущном», а уже потом о профессиональном труде. Как оценивают возможности своего основного заработка сами ученые?

Совокупный доход на основном месте работы называют: 65,1% кандидатов наук, 54,7% докторов наук, 45,5% лиц без степеней. Заработная плата вносит существенный вклад в бюджет семьи считают 26,4% докторов наук, 13,9% кандидатов и 10,2% лиц без степеней. Почти 30% высококвалифицированных кадров (докторов и кандидатов наук) считают, что их доход ощутимого вклада в бюджет не дает. С другой стороны, 6,2% лиц без степеней зарплата, как основной источник дохода, не интересует. Вероятно, подработки оплачиваются более высоко. В целом, не занимаются дополнительным приработком 36,3% руководителей организаций; 33,3% - научных сотрудников; 32,7% ИТР; 19,5% заведующих кафедрами; 18,3% преподавательского состава и 17,0% руководителей самостоятельных научных подразделений. Таким образом, 50% ученых вузовского сектора вынуждены думать о дополнительной материальной поддержке своих семей. Где же реализуют ученые свои потребности пополнения бюджета семьи?

Более 50,0% руководящих работников и профессорско-преподавательского состава вузов подрабатывают в государственном секторе. Среди научных сотрудников и инженеров таких около 30%. Сравнительно большой процент сотрудников и ИТР находят более широкое применение своих профессиональных способностей в негосударственном секторе. Эта информация позволяет сделать вывод о более низком уровне квалификации ученых негосударственного сектора.

Серьезной поддержкой научным исследованиям, особенно фундаментальным, служит система грантов. Финансирование науки посредством грантов больше всего имеет место в гуманитарной отрасли (15,4%). Ученые этого направления обладают в основном отечественными грантами. Среди представителей естественных наук имеют гранты лишь 9,2% ученых, а технических всего 3,8%. Что касается зарубежных грантов, то и здесь первое место занимают ученые гуманитарных наук — 6,3%, второе — представители естественных наук — 5,7%. В целом 21,7% ученых гуманитарной отрасли имеют сегодня поддержку научным исследованиям через систему грантов. Менее значительное данное финансирование в естественных науках (14,9%) и совсем низкое — в технических — 3,8%.

Вызывает некоторое удивление тот факт, что более 50% ученых в естественных и технических науках и 47,1% гуманитарных никогда не обращались за грантами. Вероятно, они либо не чувствуют себя уверенными в науке, либо боятся отказа, чтобы не быть скомпрометированными перед коллегами по работе. С другой стороны, почти 13% естественников и гуманитариев получали отказы. Среди представителей различных отраслей наук большой процент ученых оценивают систему грантового финансирования негативно: 25,6% - это представители естественных наук, 24,0% - технических и 12,3% - гуманитарных. Рассматривают грантовую систему как основной источник пополнения финансирования научных исследований: 22,6% докторов наук, 11,5% кандидатов и 3,3% лиц без научной степени.

Если эти данные объединить с той позицией, что гранты вносят значительный вклад в решение проблем российских ученых, то можно сказать, что более 50% высококвалифицированных специалистов (докторов и кандидатов наук) все-таки поддерживают систему грантового финансирования.

Другая половина ученых считает, что эта систем выгоднее Западу, чем России. Среди них: 9,4% докторов наук, 8,1% кандидатов и 4,7% лиц без степени. Вызывает удивление ответ на вопрос, что гранты являются замаскированной формой эксплуатации России. Так считают 59,6% лиц без степени, 54,7% кандидатов наук и 39,6% докторов наук. Наконец, установки на то, что сам факт грантовой системы унизителен принадлежит 15,1% докторов наук, 10,3% кандидатам наук и 7,3% опрошенных без степени.

Таким образом, возможности грантового финансирования науки наталкиваются на идеологические установки значительной группы ученых принципиально не желающих пользоваться грантами или неспособных выдержать конкурс. В этом случае факт негативной идеологической оценки грантовой системы служит для них как бы оправданием перед коллегами. так же неоднозначно отношение представителей разных секторов науки к помощи запада. оценивают помощь Запада, как основной источник поддержки нашей науки, более половины (52,9%) ученых академического сектора. Эти позитивные оценки практически в два раза превышают аналогичную позицию вузовской и негосударственной науки (по 23,5%) и более чем в 4 раза оценки ученых отраслевого сектора, примерно 12%.

Позицию «Запад вносит значительный вклад в решение проблем российских ученых» поддерживают более всего ученые опять-таки академического сектора науки (35,7%), в меньшей степени — вузовского сектора (34,9%); отраслевого сектора (21,4%) и негосударственного (11,9%). Следовательно, более 80% академического сектора считает, что поддержка Запада весьма ощутима, среди вузовской науки таких установок придерживаются около 60% ученых. Что касается отраслевой и негосударственной науки, то их представители дают западной помощи более скромные оценки (в пределах 3,5%).

Однако существует некоторый парадокс в оценках, так как опрошенные могли указывать два варианта ответов, то выявился весьма интересный факт: какая-то часть ученых, признавая значительную роль Запада в поддержке нашей науки, одновременно считает такую ситуацию «более выгодной Западу, чем нам». Такие установки наибольший вес имеют у представителей вузовской (37,3%), у академической (21,3%) и негосударственной (16,0%) науках.

Еще более категоричны установки тех, кто считает помощь Запада «замаскированной формой эксплуатации России». Приоритет здесь опять-таки занимают представители вузовского сектора науки (37,1% опрошенных). Итак, более позитивно к поддержке Запада относятся представители академического сектора, более критично — работники вузовской науки.

В условиях экономического кризиса общества, снижения уровня жизни значительный процент ученых вынуждены (как мы показали выше) «подрабатывать» на второй работе. Однако проблему вторичной занятости нельзя сводить только к экономическим потребностям, хотя они и занимают в структуре мотивов доминантное положение. (См.: Табл. 13).

Более 62% работников вузовского сектора подрабатывают из-за материальных трудностей. В отраслевом, негосударственном и академическом секторах таких установок придерживаются около 50% лиц, имеющих вторичную занятость. Стремление к самореализации оправдывают вторичную занятость больше всего ученых отраслевого сектора (19,0%). Это подтверждает факт низкого качества научных исследований в этом секторе, вероятно люди стремятся удовлетворить свои творческие амбиции в другом месте.

Что касается вузовской науки, то этот мотив высказали 13,6% опрошенных, причем еще 12,0% ученых объясняют вторичную занятость желанием сохранить (приобрести) квалификацию, а еще 11,0% научным интересом, который, вероятно, расходится с интересами кафедры или исследовательского подразделения.

Попытаемся выявить для каких возрастных групп материальный фактор является наиболее существенным. По оценкам самих ученых (материальные соображения) наиболее актуальны для трех возрастных групп: до 25 лет, от 31 до 40 лет и от 41 до 50 лет. Среди остальных возрастных категорий: от 26 до 30 лет и от 51 до 60 лет лишь немногим более 50% опрошенных считают этот фактор важным. Лица старше 60 лет нуждаются в дополнительном заработке почти в 2,5 раза меньше остальных возрастных групп.

Стремления к самореализации наиболее ярко отражено в ответах лиц до 25 лет, а также с 31 до 40 лет. С увеличением возраста интерес к самореализации снижается. Так с 31 до 40 лет его имеют 14,7%, с 41 до 50 лет — 11,1%; с 51 до 60 лет — 9,9%; старше 60 лет — 9,9%. Это может означать снижение способности и желания человека к творчеству как форме самореализации. Таким образом, лица старше 50 лет считают для себя проблему самореализации малозначимой и лишь у 10% из них интерес к творчеству сохраняется. С другой стороны, основную часть руководителей вузовского сектора представляют лица 50−60-летнего возраста, 90% которых к творческой самореализации не стремятся.

Какой характер носит вторичная занятость работников науки? Если проранжировать места «вторичной занятости», то получится следующая картина (для заведующих кафедрами): 1-е место занимает преподавательская работа; 2-е — научная работа; 3-е — консалтинг, экспертиза; 4-е — административная деятельность и предпринимательство. Для руководителей самостоятельных научных подразделений ответы распределяются следующим образом: 1 — преподавание; 2 -научная работа; 3 — консалтинг, экспертиза; 4 — предпринимательство; 5 — административная деятельность и 6 — редакторская и издательская деятельность. Практически характер дополнительной занятости по структуре приоритетов почти равнозначен с той лишь разницей, что заведующие кафедрами не занимаются редакционно-издательской деятельностью и переводами. Для профессорско-преподавательского состава, то у них два первых места во вторичной занятости занимают: преподавание и научная работа.

Обращает на себя внимание новая, нетрадиционная консалтинговая деятельность. Ею занимается около 14% ученых и практически всех должностных статусов (и почти в равной степени). Большое место занимает также предпринимательская деятельность. Ею занимаются около 10% руководителей самостоятельных подразделений и научных сотрудников. В меньшей степени эта форма занятости присуща руководителям организаций и заведующим кафедрами.

Рассмотрим проблему вторичной занятости научных работников различных научных отраслей. Как утверждают примерно 50% опрошенных представителей гуманитарной отрасли науки, наиболее предпочитаемой формой вторичной занятости является преподавание. Второе место занимают консалтинговая и экспертная деятельность, третье — научная работа, четвертое — переводы и редакционно-издательская деятельность.

Если попытаться сделать общий вывод, то традиционные виды деятельности (научная работа и преподавание) все больше дополняются, как отмечено выше, нетрадиционными формами (предпринимательством и консалтингом). Причем среди гуманитариев эти новые формы развиваются более активно, чем среди ученых других отраслей науки.

Для того, чтобы завершить проблему экономических условий научной деятельности обратимся к оценкам самих ученых. Данные исследования показывают, что более 80% работников негосударственного сектора считают, что экономические условия «крайне ухудшились». Такой же точки зрения придерживаются около 70% ученых академического и вузовского сектора. Если к этим лицами прибавить тех, кто считает, что условия научной деятельности «несколько ухудшились», то можно сказать, что около 90% ученых оценивают экономическую ситуацию критически. Лишь около 3% опрошенных по всем отраслям науки считают, что «ситуация осталась без изменения» и еще меньше оптимистов, считающих, что условия научной деятельности «несколько улучшились» (от 1,1% до 2,3%). Экономический кризис и «двойной» рабочий день ученого отрицательно сказываются на качестве профессионального труда, возможностях самообразования, пополнения знаний.

В какой-то мере это подтверждается следующими фактами. Так, занимаясь наукой, регулярно читают литературу по специальности лишь 54,8% - гуманитариев, 36,8% - естественников и 31,1% - представителей технических наук. Остальная часть ученых различных научных отраслей «обращаются к литературе по необходимости, «эпизодически», реже — «читают только работы коллег» или не читают вообще. Из этого можно сделать предварительный вывод, что большинство ученых и преподавателей не имеют полного представления о том, что делается в их научной сфере. Наиболее «читающая» часть науки — гуманитарии. Почему сложилась такая негативная ситуация? (См.: Табл. 14).

Отчасти ученые оправдывают ее фактом «ухудшения доступа к литературе по специальности». Среди таких ответов: 47,8% принадлежит кандидатам наук; 41,5% - докторам наук и 36,7% - лицам без степени. Сами ученые отмечают, что это негативно влияет на их профессиональную деятельность. Около 20% докторов и кандидатов наук, и столько же лиц без степени отмечают, что возможности доступа к научной литературе ухудшились, но на профессиональную деятельность это влияет незначительно. В целом, около 32% опрошенных отметили, что возможности доступа к литературе по специальности не изменились. Для научно-преподавательских кадров «информационный голод» наносит не менее большой урон развитию науки, чем недостатки финансирования.

Недоступны нашим ученым и многие средства массовой информации. Например, такие как сеть электронной почты. Пользуются электронной почтой для общения с зарубежными коллегами лишь 12,5% ученых академического сектора, 8,4% - вузовского, 4,7% - отраслевого и 3,1% - негосударственного. Максимально ее использует еще меньший процент, а более чем у 70% ученых доступа к электронной почте нет.

В значительной мере снизились возможности ученых участвовать в зарубежных конференциях и симпозиумах. Были в командировках 3 раза за последние 5 лет лишь 32,9% - профессорско-преподавательского состава; 15,9% - руководителей организаций; 13,5% - руководителей самостоятельных подразделений; 4,9% - заведующими кафедрами; 4,4% - научных сотрудников.

В целом, 76,2% - научных сотрудников, 61,0% - заведующими кафедрами, 55,3% - руководителей самостоятельных научных подразделений, 50,0% - руководителей организации за последние 5 лет не участвовали ни в одной зарубежной конференции.

Таким образом, ситуацию в науке ученые определяют как весьма негативную. Значительная часть ученых в виду экономического кризиса охватившего страну, вынуждены подрабатывать, что значительно сокращает их время для научного роста, изучения отечественных и зарубежных работ. Наряду с традиционными для отечественной науки формами профессиональной занятости активно возникают новые, что соответственно влияет на изменение образа жизни научно-преподавательских кадров.