Депрессия. 
Психотерапия

Ядро когнитивной организации, соответствующее клинической невротической депрессии, характеризуется оценкой себя как «приговоренного» к одиночеству. Часто такой основной конструкт вырастает на почве реальных или символических потерь, перенесенных в детстве, при этом травматическое воздействие символической потери (родительского участия и любви скорее, чем реальная смерть объекта привязанности) может быть более сильным.

С беспомощностью человека, переживающего непоправимую утрату, связаны два вида каузальной атрибуции. Первый объединяет внутреннюю атрибуцию, принятие на себя ответственности за беспомощность и даже за потерю, вызвавшую состояние беспомощности, второй — внешнюю атрибуцию: все окружающее — источник зла и ответственно за потери и субъективный опыт беспомощности пациента. Самопортрет, даваемый в условиях такой внутренней атрибуции, можно легко представить: Я видится как нелюбимое никем, как достойное забвения и одиночества (которое оно уже испытывает). Точно так же легко представить видение окружающего мира под влиянием каузальной атрибуции в ситуации потери: мир и люди в нем будут казаться холодными, безжалостными, неспособными любить. Неудивительно в этом случае, что степень близости в отношениях с оставшимися жить родителями и поддержка и понимание семьей ребенка, рано пережившего потерю, считаются сильным защитным фактором против развития клинической депрессии в зрелом возрасте. Когда испытывается потребность в понимании, поддержке и близости отношений, ребенок, переживший реальную или символическую потерю, стоит перед единственным решением проблемы одиночества: напрягать максимум усилий как для преодоления своих видимых и предполагаемых дефектов и недостатков (внутренняя атрибуция), так и для борьбы с врагами, бездушным окружающим миром (внешняя атрибуция) путем манипулятивной индукции и принудительного доверия к себе.

Подобно установке сверхконтроля при агорафобии, склонность напрягать максимум усилий перед лицом жизненных трудностей позволяет иногда удовлетворительно адаптироваться к условиям. Если старательно работать, иметь достаточно сил и способностей, выстрадать и добиться успеха, признания другими, вероятно, можно избежать ожидаемого одиночества и несчастья. Самопортрет тогда будет основываться на этой базовой установке. Следует ожидать сильную тенденцию к глобальным решениям, оценкам, «ожиданиям» и «долженствованиям». Соответственно быть снисходительным к собственным недостаткам или промахам других почти невозможно. В текущем планировании деятельности, в выборе способов решения проблем основным объектом внимания будет мысль об одиночестве, о напряженных попытках преодолеть трудности и препятствия. Удовлетворение собой и расслабление позволительны только после того, как будут затрачены должные титанические усилия.

Однако когда, вопреки затраченным максимальным усилиям, жизнь готовит новые испытания реальными и символическими утратами, депрессивная когнитивная организация теряет свою незначительную компенсаторную силу. Подобное может случиться и при достижении цели своих усилий — характерным примером является профессиональный успех — и последующее открытие, что пациент «одинок», как и прежде. Тогда в любом случае «высокое» усилие покажется ему бесполезным.

Мысль, что всякое усилие бесполезно, конечно, заметна в оскудении познавательной деятельности, клинической картине депрессивной апатии, уходе в себя, падении активности, потере интереса и мотивации. Не защищенные более представлениями о себе, основанными на недавнем положительном отношении к собственным усилиям, основные схемы представлений о себе и мире депрессивного характера вырываются из когнитивного ядра. Типичная когнитивная триада депрессии вливается в поток сознания.