Лингвокультурный аспект языковой политики

Борьба национально-мировоззренческих и социально-политических систем, которой была отмечена большая часть XX в., имела важную культурно-идеологическую составляющую. Внутри нее особо выделяется языковая политика и использование языка как важнейшего инструмента выстраивания дискурса. Со второй половины XX в. важной задачей социолингвистики на Западе стало изучение языка и дискурса разных национальностей, этносов, классов и социальных слоев (У. Лабов, Дж. Фишман, Б. Бернстайн и др.), а также активное вмешательство в происходящие лингвокультурные процессы. Осуществлялось это как в отношении собственно стран, так и в отношении народов мира, для которых разрабатывалась специальная языковая (точнее, лингвокультурная) политика. Главной ее целью являлась работа с национально-культурным и языковым материалом, с тем чтобы, в конечном счете, соединить его с либеральнобуржуазными концептами при доминировании последних. Результатом такой политики стали деконструкция означаемых языка (понятийных, ценностных и символических структур сознания), противоречащих целям западной элиты, переформатирование дискурсов по выгодному для этой элиты лекалу и выстраивание единой (глобальной) языковой картины мира.

В конце 1970;х гг. советский социолингвист А. Д. Швейцер, описывая цели Запада в языковом и культурном планировании развивающихся стран, говорил, со ссылкой на американского социолингвиста Джошуа Фишмана¹, о двух желательных тенденциях модернизации и «вестернизации» национальных культур и языков.

Модернизация во внеязыковой сфере означает «популяризацию национального единства, доступность социальной мобильности, быстрое распространение инноваций и символов статуса. Что касается языка, то здесь модернизация означает все более широкое распространение литературного стандарта национального языка, большую доступность всех его сфер, ускоренное распространение языковых инноваций и маркеров статуса».

«Вестернизация» развитие по западной модели во внеязыковой сфере означает усиление тенденции к распространению супралокальных ценностей и супралокальной идентификации. При этом материальная форма реализации этой тенденции заимствуется «из предсказуемых (читай: западных) источников». В области языка «вестернизация» предусматривает еще более далеко идущие изменения, чем модернизация: изменение письменности, перестройку традиционных форм вежливости и в области лексики развитие системы лексических единиц, взаимопереводимых по отношению к «престижным» (читай: западноевропейским) языкам. При этом, отмечает Швейцер, «вестернизация» умышленно преподносится как неизбежный и логический процесс развития и модернизации языков в развивающихся странах, исключающий возможность их эволюции независимо от западноевропейских языков.

Остановимся на основных аспектах указанных направлений языковой политики западных стран.