Проблема человека в философии Просвещения

Существенное внимание в философии XVIII в. уделяется проблеме человеческой природы. В Средние века считалось, что человек от природы зол и греховен. Просветители эту точку зрения не принимают, они продолжают линию гуманистов Ренессанса, для которых природные аспекты человеческой сущности являются естественными, а потому не могут расцениваться как источник зла. Философы Просвещения идут дальше и выдвигают новый тезис: человек по своей природе добр. Все его чувственные склонности неизбежны и закономерны, так как в нем изначально, от самой природы, заложено избегание страданий и стремление к наслаждениям. Однако позже этот тезис будет переосмысливаться и корректироваться (Дидро, Руссо, Кант).

Весьма оригинальны были представления французского философствующего писателя Жан-Жака Руссо (XVIII в.). По его мнению, в природном, иначе говоря, естественном состоянии человеческого бытия, общества не существовало, люди жили отдельно друг от друга, были добры и справедливы. Цивилизация, подавив природные начала, испортила людей. Отсюда появляются общественная неустроенность, злоба и алчность.

Путь решения проблемы — это возвращение человека в его естественное состояние и решительный отказ от цивилизации. Столетие спустя эти мысли окажутся созвучны умонастроению Л. Н. Толстого. Разумеется, такие взгляды Руссо с современной точки зрения кажутся наивными, но в них все же есть рациональное зерно. Он глубоко прав, считая, что цивилизация серьезно влияет на человека, причем далеко не всегда позитивно.

Сущность человека механистические материалисты сводили к его чувственной биологической природе. Многие из них колебались между деизмом и атеизмом, вследствие чего отрицали духовное начало в человеке и его посмертное бытие в каких-либо формах или состояниях (душа, сознание, разум, дух). Человек есть одушевленная, чувствующая машина — так предельно обобщенно можно выразить смысл просветительской философской антропологии.

Почти так же называлась книга французского философа-материалиста Жюльена Ламетри («Человек-машина», 1747), в которой человек низводился до самозаводящейся машины, подобной сложному часовому механизму. Закономерными следствиями подобных воззрений явились сенсуализм (ориентация на чувства) в теории познания и гедонизм (высшее благо есть наслаждение) в этике.

Особое значение просветители придавали воспитанию человека: воспитание и образование в конечном счете составляли смысл просвещения. Предполагалось, что если людей поставить в одинаковые условия и дать им равные возможности, то под воздействием воспитания и образования они приобретут моральный и просвещенный облик.

Вместе с тем, по мнению Клода Гельвеция, несмотря на то, что способности людей от рождения равны, важную роль играют дополнительные, случайные обстоятельства. Они могут нарушать разработанные планы, приводя в итоге не к тому, что ожидалось. Руссо с ним не соглашался. Он полагал, что способности людей от природы не одинаковы. Это обстоятельство намного сильнее, чем случай, влияет на конечный результат. Но зависит он все же, прежде всего, от воспитания. Педагогические идеи Руссо оказали определенное влияние на Гёте, Песталоцци и Толстого.

Считая человека природным существом, просветители пытались обосновать равенство людей, существующее изначально от рождения. Это была весьма прогрессивная идея. Но социальная реальность была весьма далека от такого идеала. Действительно, если люди по природе равны, откуда же тогда возникло имущественное неравенство и зависимость одних членов общества от других? Англичане Томас Гоббс и Джон Локк данное явление объясняли трудовой деятельностью человека, в результате которой в течение истории возникает собственность и как следствие — неравенство людей.

Факт несоответствия социальной реальности природному положению человека среди себе подобных невольно наводил на мысль о восстановлении равенства и справедливости в обществе. Сначала этот вопрос рассматривался в отвлеченной теоретической плоскости. Но прошло не так много времени, и он был переведен в практическую социально-политическую плоскость. Историческая ситуация тому явно способствовала. Таким образом, французские просветители оказались идеологами и вдохновителями Французской революции конца XVIII в.