Новаторские черты лирики. 
Эпическое начало в поэзии

Ярчайшей новаторской чертой лирики Некрасова является то, что она приобретает эпический характер. Музыка сердца у автора становится живописью сердца — таково свойство поэтического мировосприятия Некрасова, его памяти, пластичной, рельефноконкретной, его художественных приемов. Это вовсе не значит, что поэзия у Некрасова уступает и сдает позиции прозе, «прозоизируется». Нет, поэзия и здесь остается высочайшей лирической поэзией, но это — поэзия Некрасова. Эпическое начало в его стихотворениях невозможно истолковывать только как средство преодоления романтической риторики. Это художественная стихия, где Некрасов мог высказаться с наибольшей силой как поэт. Выразительные картины деревенской жизни, зарисовки природы, «рассказы» в стихах, городские сценки, урбанистические пейзажи, портреты уличных типов — такого традиционная лирика не знала. Некрасов открывал для нее новые жанровые просторы и пути, это был гениальный прорыв в поэзию XX в., когда дерзкие новаторские открытия Некрасова становятся нормой.

Некрасов добивается в поэзии того, что происходит позднее — в 1860—1870-е гг. — в прозе, где совершается перестройка романных форм (Достоевский, Толстой). Он значительно раньше добивается того же эффекта в области поэтических форм. Поэзия, благодаря Некрасову, соперничает не только с музыкой, что естественно для лирической поэзии, но и с прозой, и даже с живописью, правдивой и точной. Вот почему можно говорить об оказании громадного влияния на русское искусство Некрасова, опередившего передвижников и разработавшего для них многие сюжеты.

• 5.2. Новаторские черты лирики. Эпическое начало в поэзии
• 73

Правда, первооткрывателем таких лиро-эпических приемов Некрасова назвать все-таки нельзя, так как у него был гениальный предшественник — Пушкин с его болдинским стихотворением «Румяный критик мой…» (1830). Проклятая «хандра» и «тоска», навеваемые русской деревней, жанровые зарисовки, тусклый осенний пейзаж, крестьянская нищета, фигура мужика с гробиком ребенка подмышкой: «Скорей! Ждать некогда! Давно бы схоронил!» Некрасов словно весь вырос из этого пушкинского стихотворного наброска, но у него подобные картины впервые стали доминировать в поэзии; они постоянны в его обширном наследии, эго не исключение, а правило.

Важнейшая особенность поэзии будничных, «сниженных» жанровых картин заключалась в том, что это не раздумья по поводу деревенской жизни, «бедных селений» и «скудной природы», рождающие волну рефлексии-медитации в душе лирического героя (лермонтовско-тютчевская традиция), а сама жизнь в безжалостной правде ее изображения.

Можно отметить два типологических ряда в поэтической манере Некрасова. Первый заключается в том, что лирический герой дистанцирует себя от картины. Последняя несет в себе самой эмоциональные и живописные краски, не привносимые в нее сознанием героя — наблюдателя жизни. Это свойство самого изображаемого мира. Остро критическое авторское отношение к изображаемому объективируется, что является характерным свойством именно эпического рода творчества. Здесь важен выбор сюжетной ситуации, жизненного типа, пейзажного фрагмента. Одна из особенностей поэтического мира Некрасова — слияние тенденции с картиной. Нет риторики по поводу изображения, стоящего перед глазами читателя; оно в себе самом несет и авторскую оценку, и авторское чувство:

Сторож вкруг дома господского ходит, Злобно зевает и в доску колотит.

Мраком задернуты небо и даль, Ветер осенний наводит печаль;

По небу тучи угрюмые гонит, По полю листья — и жалобно стонет…

Псовая охота

Заунывный ветер гонит Стаю туч на край небес.

Ель надломленная стонет, Глухо шепчет темный лес.

Перед дождем

Другой тип изображения жизни, тоже очень частый у Некрасова, сопровождается открытой лирической рефлексией:

И вот опять знакомые места, Где жизнь отцов моих, бесплодна и пуста, Текла среди пиров, бессмысленного чванства, Разврата грязного и мелкого тиранства;

Где рой подавленных и трепетных рабов Завидовал житью последних барских псов, Где было суждено мне божий свет увидеть, Где научился я терпеть и ненавидеть…

Родина

Нередко слово передается не лирическому, а персонажному герою. Такой прием чаще всего используется в стихотворениях из народной жизни («В дороге», «В деревне», «Огородник», «Буря»). В 1867 г. будет создано замечательное в этом отношении стихотворение «Выбор», где звучит не один голос, а три: Водяной, Воевода-Мороз и Леший. Сюжет развертывается в духе драматических народных сцен Некрасова: женщина-крестьянка пытается уйти из жизни, но в проруби не утонула, мороз не усыпил ее сладкими грезами. Видимо, погибнет по подсказке Лешего: «С каждого дерева броситься можно вниз головой!».