Объективность индивидуального сознания

Роль разума и бесстрастности Ставрогина в вопросах идеологии

На схеме, посвящённой спектральному разложению характера Главного Героя Достоевского, Ставрогин находится в положении прямо противоположном Подростку. В отличие от Аркадия Долгорукова, Николай Ставрогин, совершенно хладнокровный и бесстрастный человек, для которого не существует большой разницы между добром и злом.

Он совершенно безразличен ко всем традициям и порядкам, принятым в любом обществе и при желании может это всегда продемонстрировать. Он совершенно безразличен ко всем страстям, которые происходят вокруг него, даже не смотря на то, что большинство идеологий, которые его окружают, он создал сам. Он даже безразличен к собственной жизни, поскольку логическим завершением его жизни может быть только самоубийство. Он представляет собой как бы «тепловую смерть Вселенной», когда никакие процессы в ней уже происходить не могут из-за Третьего Закона Термодинамики.

Действительно, такой трагический исход героя может говорить о том, что эта позиция имеет принципиальные проблемы, несовместимые с нормальной жизнью, тем не менее, именно Ставрогин демонстрирует главные качества, которые совершенно необходимы для объективного научного мировидения, которое может реально отражать законы Природы. Сама смерть Ставрогина символически говорит о том, что абсолютная объективность и абсолютная научная позиция не может терпеть никакого персонального вмешательства для формулирования и доказательства идей, связанных с идеологией и нравственностью.

Ставрогин не отражает нравственность, но отражает позицию, с которой можно подходить к любому вопросу, связанному с субъективными вопросами идеологии. Каждый из людей, который окружает Ставрогина, является символическим представлением определённой проблемы, которая возникает в результате использования обществом идеологических законов и учений. Идеи в книге «Бесы» превращаются в страшные болезни и катастрофы общественного сознания.

Если спросить какого-либо последователя Христианства, по какой причине погиб Иешуа, то в ответ можно услышать самые разнообразные идеи. Главное, что объединяет эти идеи, является то, что произошло это «для спасения всего человечества», то есть из принципиально высоких побуждений. Одним из самых распространённых мнений является то, что бог убил своего сына, чтобы «каждый имел жизнь вечную», и что после такой искупительной смерти жертва немедленно превращается в бога, а поверивший в это получает вечную жизнь.

Прямой пародией на «разумное и сознательное» объяснение гибели Иешуа, является идеология Кириллова и то, какую логику он приводит для оправдания, целесообразности и необходимости своего самоубийства, в общих чертах повторяет рассуждения, которые лежат в основе Христианского догматизма. Смерть человека оказывается оправданной высшими соображениями и совершённой совершенно сознательно и в здравом рассудке.

Тем не менее, существует некоторое нетривиальное объяснение гибели Иешуа в главе «У Тихона». Эта глава не вошла в основную книгу и где Ставрогин несколько отличается от того, который присутствует в основной части книги. Если Кириллов является отображением или имиджем самоубийства, которое является частью Христианского догматизма Павла, то к реальным событиям это не имеет никакого значения.

Текст, который не вошёл в основную книгу может как раз ассоциироваться с тем, что представляет собой реальность, которая не вошла в основную часть христианского понимания о смысле гибели Иешуа.

— Я вижу… я вижу как наяву, — воскликнул Тихон проницающим душу голосом и с выражением сильнейшей горести, — что никогда вы бедный, погибший юноша, не стояли так близко к самому ужасному преступлению, как в сию минуту!

— Успокойтесь! — повторил решительно встревоженный за него Ставрогин, — я, может быть, ещё отложу… вы правы, я, может быть, не выдержу, я в злобе сделаю новое преступление… это всё так… вы правы, я отложу. — Нет, не после обнародования, а ещё до обнародования листков, за день, за час, может быть, до великого шага, вы броситесь в новое преступление как в исход, чтобы только избежать обнародования листков! Ставрогин даже задрожал от гнева и почти от испуга. — Проклятый психолог! — оборвал он вдруг в бешенстве и, не оглядываясь, вышел из кельи.

Иешуа мог совершить самоубийство, как средство «убежать от самого себя», если, например, на пути его встала женщина, такая как Мария Магдалина, и то, какие чувства он испытывал к этой женщине, или то, что Ставрогин сделал с Матрёшей, с его точки зрения показались ему самым большим преступлением против своей же собственной идеологии. В результате, он совершил ещё более страшное преступление — самоубийство. Но это самоубийство было не по сознанию и рассудку, а в состоянии высшего душевного стресса и не имеет ничего общего к тому, с какой точки зрения на это смотрит Христианский догматизм.

Само происхождение и становление России может быть рассмотрено, как некий исторический проект с целью последовательного «выведения бесов» из Человечества, то есть уничтожения ложных и фиктивных мировоззрений.