Предложения с именами психических состояний

Предметом исследования в настоящей работе являются семантические свойства предложений с именами психических состояний в позиции субъектного актанта и обстоятельства, наблюдаемые на материале немецкого, английского и русского языков. Это конструкции типа: нем.: Seine Neuqier war plotzlich wach. (Zweig 2,228) — er dachte mit leisem Grauen an die Zukunft (Weiskopf, 175) — англ.: An ecstasy of happiness dominated her (Wilde, 113) — He groaned in exasperation (Cronin 1, 12) — русск.:. .и чугунная болезненная тоска сдавила его всего /Бондарев, 390/- Зурин слушал меня с большим вниманием /Пушкин, 322/.

Предложения указанного типа описывают психические состояния человека, которые в современной психологии квалифицируются как «целостная характеристика психической деятельности за определенный период времени, показывающая своеобразие протекания психических процессов.. «/Левитов, 1964:20/. Психические состояния являются, таким образом, одной из сторон психической деятельности как отражения предметов и явлений объективного мира в мозгу человека. При этом «сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его» /Ленин, т.29: 194/. Человек в своем сознании создает картину внутреннего мира по аналогии с «реальной», зримой действительностью. Для этого служат различные языковые конструкции. Частным случаем являются приведенные предложения, анализу которых и посвящено данное исследование.

Выбор названной темы и ее актуальность обусловлены прежде всего отсутствием полного и системного описания предложений такого типа в лингвистике вообще и в синтаксисе указанных языков в частности. Подобные предложения лишь попутно затрагивались в качестве иллюстративного материала в работах общего характера /см., например :

Апресян, 1974; Арутюнова, 1976; Цейтлин, 1976; Телия, 1977, 1980; Солодушникова, 1978; Золотова, 1981/.

Ю.Д.Апресян рассматривает «лексические запреты в области лексической сочетаемости», основанной на валентности глагола, иллюстрируя их на примерах перифраз типа Ярость охватила его — Он пришел в ярость — и считая их трансформами предложений типа Он разъярился. Различие в сочетаемостных возможностях глаголов «охватывать» и «приходить» чисто лексическое, и поэтому фильтром в данном случае может быть текст словарной статьи того существительного, от которого берутся параметры incept орег и incept Func /Апресян, 1974:339/.

Н.Д.Арутюнова проводит наблюдение над образованием несвободной сочетаемости на материале русских имен чувств, которая управляется «не столько доминирующим словом как целостным языковым знаком, сколько той категорией реалий, к которой оно относится» /1976:85/. Специфику этих слов Н. Д. Арутюнова видит в отрыве от глагольного значения, что ставит их в промежуточное положение между предметной лексикой и лексикой пропозитивной семантики. По ее мнению, «семантическая специфика» последних состоит в их «референтной ограниченности», т. е. замкнутости на каком-то одном объекте. Сочетаемость этих имен с глаголами основана «на различных образных представлениях, метафоре» /1976:94/. Выбор предиката находится в зависимости от представления, какое вызывает та или иная эмоция, причем и в пределах «образа» возможно не полное использование всех возможностей. Доминирующим, по мнению автора, является представление о чувствах как о жидкости, способной кипеть, наполнять человека, литься и проч. Ср., например: Радость бьет ключомволны любвиоблить презрением и т. д. Многие эмоции схожи с огнем, пожаром, пламенемср.: Любовь /злоба, ненависть/ разгорается в сердцедругие подобны живым существам, способным рождаться, жить, просыпаться, петь, умирать и Т-Д. Н. Д. Арутюнова приходит к выводу, что предикаты, обслуживающие названия элементов психической жизни, заимствованы «из принципиально разных семантических сфер: области предикатов имен предметов: и веществ, атрибутов, раскрывающих свойства стихий и сил природы, области предикатов абстрактных /событийных/ имен и, наконец, слов, предицируемых к именам лиц» /1976:110/. В русском языке используются различные синтаксические модели: безличная — На сердце накипело, номинативная — Тоска, личная, где «отсутствует жесткая соотнесенность между семантической функцией и синтаксической позицией актанта» /1976:110:111/.

С.Н.Цейтлин, анализируя предложения русского языка, описывающие психические состояния, выделяет шесть типов предложений, передающих психическое состояние субъекта: I /глагольная модель / Я волнуюсьОн тоскует/- 2/ наречно-предикативная модель /Мне грустноЕму страшно/- 3/ субстантивная модель /У меня тоска/- 4/ адъективная модель /Она веселаЯ счастлив/- 5/ причастная модель /Я взволнованОна встревожена/- 6/ предложно-падежная модель /Я в волненииОн в восторге/. Называется, кроме того, метафорический способ обозначения психического состояния, который тоже может быть, правда, с некоторой натяжкой, определен как «метафорическая модель»: На меня напал страхЕю овладел ужасЕго охватил восторг. От перечисленных выше моделей метафорическая модель отличается, как указывает автор, расплывчатостью структуры. Тектоника этих предложений зависит от фигурального представления состояния. Эти модели соотносятся с сигнификативной ситуацией. Выбор той или иной модели определяется коммуникативно-стилистическим заданием'/ 1976/.

В.Н.Телия в своих исследованиях семантики связанных значений слов /1977; 1980; 1981/ показала, что имена психических состояний наиболее способны 'к фразообразованию. Отмечается, что номинация «предметного» ряда организуется по таксономическому принципу. Предметному ряду в языке противопоставляется событийно-признаковый ряд, репрезентируемый соответствующими именами. В сочетании с этими именами связанные значения слов выступают как их «сателлиты» ," обозначая признаки признаков". Имена психических состояний рассматриваются в качестве «опорных наименований», задающих «и смысловое содержание, и денотацию переосмысляемому глаголу, удерживая еготем самым в сфере своего лексико-семантического притяжения» /1980:225/. Связанные значения слов образуют «особую категорию лексического значения». «Именно на коннотативных признаках — или коннотативных пресуппозициях — зиждется. формирование связанных значений слов и само наличие категории связанных значений в языке» /1980:256/. Несомненно, интересным моментом в этом исследовании является установление зависимости переосмысляемого компонента от «понятийно-языкового содержания опорного наименования» .

Предложения с именами психических состояний как принадлежащие к классу предикатных имен, являющихся синтаксическими дериватами исходных предикатных структур, входят в корпус исследуемого материала в диссертационном исследовании Л. В. Солодушниковой /1978 а/. Эта работа посвящена описанию семантики немецких предложений с предикатными именами в позиции подлежащего, сопоставлению плана содержания и плана выражения, а также установлению семантических функций абстрактных существительных. В результате исследования Л.В.Солодуш-никова приходит к выводу, что анализируемые предложения обнаруживают те же типы семантических структур, что и предложения с «вещными» именами. Предикатные имена в позиции подлежащего обнаруживают как свободную, так и фразеологизированную сочетаемость с глаголами.

Вопросам семантики и синтаксиса конструкций с предикатными актантами была посвящена Всесоюзная конференция «Типологические методы в синтаксисе разносистемных языков» в Ленинграде /1981/. Одной из проблем, обсуждавшихся на конференции, являлась семантика предикатных агрументов /ПА/. Причем в качестве ПА в основном рассматриваются придаточные предложения, глаголы, семантические роли которых большинство исследователей считают ситуативными /Е.В.ПадучеваЕ.М.Вольфср. также: Апресян, 1974:125−126/. Противоположную точку зрения высказывает В. И. Сергеева, считающая, что «включаемая ситуация занимает позицию предмета во включающей, ситуации», т. е." опредмечивается" /цит. по: Касевич, Храковский, 1981:20/. Н. Д. Арутюнова, рассматривая номинализованные ПА в позиции субъекта, различает но-минализации событийного значения /рождение ребенка/ и пропозитивно-го или фактообразующего-значения /то, что у них родился ребенок, факт рождения ребенка, рождение ребенка/ /см. обзор: Касевич, Храковский, 1981/.

Но в целом предложения с именами психических состояний в каждом из трех рассматриваемых в работе языков не изучались. Отсутствует описание семантики имен психических состояний как класса, привлекающих, тем не менее, внимание лингвистов /см., например: Родяева, 1966; Лысенко, 1969; Шрамм, 1969; Bergenhoitz, 1980 и др./. Неизученным остался вопрос функционирования этих имен в предложении в актантной или обстоятельственной позиции. Это побуждает видеть цель данного диссертационного исследования в системном описании имен психических состояний в лексико-семантическом и — главное — синтаксико-семанти-ческом аспектах.

Общая цель исследования определяет более конкретные задачи:

— установление внутренней организации класса имен психических состояний как целостной лексико-семантической группы;

— выявление и описание семантико-синтаксических особенностей предложений с этими именами в позиции субъектного актанта;

— анализ предложений с именами психических состояний в обстоятельственной позиции, предполагающий установление логико-семантических отношений, связывающих глагол-сказуемое и обстоятельство — имя психического состояния.

Данное исследование опирается на следующие теоретические посылки. Это прежде всего понимание языка как системы, определяющей системный характер лексики. В рамках работы это положение релевантно в том плане, что лексика имеет полевую организацию /Уфимцева, 1962; 1968; Кацнельсон, 1965; Шмелев, 1973; 1977/.

При анализе семантико-синтаксических особенностей исследуемых предложений используется предикатно-аргументный подход, согласно которому предикат является семантически ведущим элементом по отношению к аргументам. «Предикатно-аргументная система отражает некое положение дел как систему отношений между участниками ситуации /Сусов, 1981:95/. Аргументы имеют реляционный характер, так как выполняют различные семантические функции /роли/, отражающие содержательные отношения между предикатом и «лексемой, занимающей позицию аргумента» /Богданов, 1982:27/. «Наборы» семантических ролей различаются как по «номенклатуре», так и по количеству, что объясняется и принципами подхода лингвистов к семантике предложения, и спецификой исследуемого материала. Семантика предиката определяет число аргументов и их семантические функции. Такой подход при описании семантики синтаксиса применяется в работах многих как советских, так и зарубежных лингвистов / Гак, 1967; Сусов, 1973; Апресян, 1974; Богданов, 1977; Чейф, 1975; Филлмор, 1981; Niisen, 1972; Шенк, 1980; zimek, 1980/.

При наделении предложений, описывающих ситуации психических состояний человека, учитываются как фреймовая организация знаний, так и их дискретный характер /Минский, 1979; Лакофф, 198Ischank, 1973, 1980/. Знания это — «способ, каким существует сознание и каким нечто существует для него» /Маркс, Энгельс, 1956:633/. Как считает М. Минский, «фрейм является структурой данных для представления стереотипной ситуации» /1979:7/. Знания о психическом состоянии человека можно представить как фрейм, терминалы которого соответствуют тому, кто находится в психическом состоянии, качеству этого состояния /положительное, отрицательное, слабое, сильное, продолжительное, краткое/, внешнему выражению состояния, своеобразию протекания психического процесса. Вершиной такого фрейма является глагол психического состояния, семантическая структура которого имплицирует содержание терминалов. Языковым коррелятом указанного фрейма выступает падежная рамка, «функция которой состоит в том, чтобы перекинуть МОСТИК МеЖДУ ОПИСаНИЯМИ СИТуаЦИЙ И ГЛубИННЫМИ /» underlying «/ синтаксическими представлениями» /Филлмор, 19 816:499/.Ситуация психического состояния может быть описана предложением с ядерным компонентом — финитным глаголом, но может, в силу дискретизирующего характера языка, быть представлена целым рядом предложений, в которых психическое состояние названо именем, опредмечено и «отчуждено» от лица /см.: Звегинцев, 1982/. Использование фреймовой семантики расширяет возможности семантического описания падежной грамматики, так как предполагает использование знаний о мыслительной деятельности человека в когнитивной психологии /Величковский, 1981; Найссер, I98I-Hunt, 1978 /, В компьютерной лингвистике/Schank, 1973; Winegrad, 1973).

В работе используется ряд методов и приемов современного лингвистического анализа: полевой и компонентный анализ, трансформационный анализ /перифразирование, субституция/, моделирование. Работа выполняется в рамках семантического синтаксиса с использованием понятийного аппарата этой области /понятия семантической конфигурации, семантической роли, падежной рамки, предиката и аргументов /актантов/, семантической функции/.

Материалом исследования явились предложения,¦выделенные в результате сплошной выборки из произведений немецких, английских, русских и советских авторов, общим объемом около 4300 единиц. Выбор языков объясняется тем, что автор владеет ими лучше и способен самостоятельно интерпретировать данные.

— 13 В ходе исследования сформулированы и выдвигаются на защиту следующие положения:

1. Имена психических состояний представляют собой семантическую группу, выделяющуюся из класса абстрактной лексики своей отнесенностью к человеку, его внутреннему миру. Эта семантическая группа может быть охарактеризована как лексико-семантическое поле, обнаруживающее иерархическую организацию своих компонентов. Имена психических состояний — имена сложной семантики: их можно трактовать и как пропо-зитивные, и как предметные имена.

2. Сложный характер семантики имен психических состояний определяет специфику семантико-синтаксических особенностей предложений с этими именами. В силу своей «предметности», предполагающей «вещные» коннотации, эти имена могут функционировать в предложении в позиции субъектного актанта. В то же время их пропозитивно-рематический характер сближает их с предикатом предложения. Процессуальность' имен психических состояний определяет семантический тип исследуемых предложений как процессуальный.

3. Пропозитивный характер семантики имен психических состояний определяет их функционирование в качестве обстоятельств. Они могут использоваться в качестве обстоятельств образа действия, причины, следствия, условия. Логико-семантические отношения, связывающие обстоятельства — имена психических состояний с глаголом-сказуемым, характеризуются комплексностью значений. Семантически зависимым является глагол.

Научная новизна данных положений заключается в том, что в ряду немногих описаний конструкций с номинализованным предикатным аргументом, исследуемые предложения впервые являются объектом исследования в рамках синтаксической семантики.

Теоретическая и практическая значимость результатов исследования определяется тем, что они могут послужить основой для сопоставительного исследования абстрактной лексики и предложений с номина-лизованными предикатными аргументами в различных лингвокультурных ареалах, найти отражение как в общелингвистических курсах лекций, так и частных разделах лексикологии, грамматики на соответствующих курсах университетов и педагогических институтов.

Основные положения диссертации отражены в двух опубликованных и одной депонированной статьях. Результаты исследования были апробированы на заседаниях кафедры общего языкознания Калининского госуниверситета, на двух совещаниях-семинарах межвузовской проблемной группы «Значение и смысл речевых единств» при кафедре общего языкознания Калининского госуниверситета /1983, 1984/.

В соответствии с поставленной целью в начале исследования предпринимается попытка описания семантики имен психических состояний с выделением их в одну лексико-семантическую группу. Этому посвящена первая глава, которая в рамках всего исследования носит предварительный характер. Во второй главе исследуются особенности семантико-синтаксической организации предложений с именами психических состояний — субъектными актантами. В третьей главе анализируются предложения с именами психических состояний — обстоятельствами.

Результаты исследования позволяют утверждать, что все установленные структуры являются не разрозненными семантико-синтаксически-ми объектами, а представляют собой языковой способ выражения «фрейма» знаний о психической деятельности человека.

— 117-ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Данное диссертационное исследование посвящено анализу предложений с именами психических состояний — субъектными актантами и обстоятельствами. В этих предложениях описываются ситуации психических состояний человека. Особенностью исследуемых предложений является наличие в них опредмеченного имени психического состояния.

В результате исследования было установлено, что имена психических состояний образуют отдельную лексико-семантическую группу /поле/ в классе абстрактной лексики. Своеобразие класса имен психических состояний заключается в их денотативной соотнесенности. Психические состояния человека представляют собой его внутренний мир. Внутренняя организация лексико-семантического поля имен психических состояний представляет собой иерархическую структуру, в которой выделяются три лексико-семантические подгруппы: эмоциональные, волевые и интеллектуальные имена психических состояний. Лексико-семантическая группа имен эмоциональных психических состояний выделяется по инвариантному признаку +эмоциональное состояние и обнаруживает в своем составе две подгруппы, компоненты которых варьируют в одном случае общее значение «отношение к», в другом -" душевное состояние". Лексико-семантическая группа имен волевых психических состояний включает шесть семантических подгрупп. Лек-сико-семантическая группа имен с общим значением «интеллектуальное состояние» варьирует такие значения, по которым имена объединяются в пять семантических подгрупп.

Онтологической особенностью имен психических состояний является замкнутость объекта определения на человеке. Имена психических состояний определяются как имена разнонаправленной семантики: это, во-первых, имена пропозитивной семантики и, во-вторых, им присущи свойства конкретной лексики.

Исследование дало возможность выявить специфику семантико-синтаксических особеннностей предложений с именами психических состояний. В силу своей «предметности» эти имена могут функционировать в позиции субъектного актанта, при этом денотатами предложений с именами психических состояний-субъектными актантами являются «мысленные ситуации». Содержательная структура таких предложений может быть представлена в виде конфигурации предиката и аргументов. В ходе исследования установлены семантические типы этих предложений: абсолютные одноактантные статальные, абсолютные одно-актантные процессуальные, относительные двухаргументные статические, процессуальные, акциональныетрехаргументные акционально-процессуальные. Позиция субъекта оформляется именами психических состояний всех лексико-семантических групп. Основой сочетаемости имен психических состояний с глаголами является характер ассоциативных коннотаций, которые ведут к переосмыслению глагольного значения. Следствием несвободной сочетаемости имен психических состояний с глаголами является несовпадение интенционального значения предложения с его буквальным значением, которое проявляется в том, что установленные семантические типы предложений осознаются как процессы.

Имена психических состояний в силу своего пропозитивного характера могут функционировать как обстоятельства образа действия, причины, следствия, условия. Семантические параметры обстоятельств-имен психических состояний определяются разнообразием логико-семантических отношений, связывающих их с глаголом-сказуемым. Обстоятельственные отношения образа действия с оттенками значений «способ совершения», «одновременность» оформляются именами эмоциональных, волевых и умственных состояний с предлогами mit, with, «с», и глаголами акциональной и процессуальной семантики. В обстоятельственных отношениях образа действия со значением сопутствующего действия не участвуют имена психических состояний с общим значением «отношение к». Выделяются обстоятельства образа действия со значением качественной характеристики действия.

Обстоятельства причины, оформленные именами психических состояний, имеют два оттенка значения: I) основание осознанного, целенаправленного действия, 2) основание непроизвольного, неконтролируемого действия. Характер обстоятельственных отношений зависит от семантики имени психического состояния, т. е. семантически ведущим является имя психического состояния.