«Нетипичные» источники гражданского права

Усложнение гражданского оборота и появление тенденции к взаимопроникновению различных мировых правовых систем в эпоху глобатизации обусловили появление новых или «нетипичных» источников гражданского права. Среди таковых мы в первую очередь хотели бы выделить судебный прецедент, правовой обычай и правовую доктрину.

Судебный прецедент.

Существует несколько подходов к вопросу о том, что является судебным прецедентом. Так, Г. А. Гаджиев понимает под ним «не только решения Конституционного Суда, применительно к которым просто неприлично говорить о том, что нет прецедента, но и решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов»^[1]. Б. С. Эбзеев полагает, что «все решения Конституционного Суда являются источниками права и им присуща материально-правовая сила закона. Прецеденты, создаваемые Конституционным Судом, как и акты толкования, имеют нормативно-рсгулирующее значение, и в этом смысле они также являются высшими по своей юридической силе правовыми нормами, распространяются на неопределенно большой круг случаев и субъектов конституционно-правовых отношений»^[2].

По мнению ряда авторов, фактически судебная практика, еще со времен разъяснений Пленума Верховного Суда СССР и Пленума Верховного Суда РСФСР, признавалась источником права, поскольку в судебных решениях допускались ссылки на них как на правовую основу разрешения дела. Сначала это происходило в силу их авторитета и сложившейся традиции, а затем в силу закона, когда указанные разъяснения стали обязательными для судов, других органов и должностных лиц, применяющих закон^[3].

Существует достаточно примеров того, что высшие судебные инстанции России при рассмотрении гражданских дел фактически опираются на положения прецедентной практики Европейского Суда по правам человека.

Конституционный Суд РФ при толковании положения ст. 35 Конституции РФ пришел к выводу, что конституционно-правовой смысл понятия «имущество» охватывает не только право собственности, но и иные вещные права. Такой подход, отмечал суд, корреспондирует с толкованием понятия «свое имущество» Европейским Судом по правам человека, лежащим в основе применения им ст. 1 Протокола № 1 к Европейской конвенции. Европейский суд исходит из того, что каждый имеет право на беспрепятственное пользование и владение своим имуществом, в том числе в рамках осуществления вещных прав, также подлежащих защите на основании указанного Протокола (решения от 23 сентября 1982 г. по делу «Спорронг и Леннрот (Sporrong and Lonnroth) против Швеции» и от 21 февраля 1986 г. по делу «Джеймс и другие (James and Others) против Соединенного Королевства», а также содержащее ссылки на них решение от 30 мая 2000 г. по делу «Карбонара и Вентура (Carbonara and Ventura) против Италии»)^[4].

Из этого анализа научной доктрины и судебной практики следует вывод о том, что судебный прецедент уже получил фактическое признание в России в качестве источника права, а его юридическое признание — вопрос времени.

• [1] Гаджиев Г. А. Феномен судебного прецедента в России // Судебная практика как источник права. М.: Юристъ, 2000. С. 100.
• [2] Эбзеев Б. С. Толкование Конституции Конституционным Судом Российской Федерации: теоретические и практические проблемы // Государство и право. 1998. № 5. С. 7.
• [3] Жуйков В. М. К вопросу о судебной практике как источнике права // Судебная практика как источник права. М.: Юристъ, 2000. С. 78.
• [4] См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 13 декабря 2001 г. № 16-П «По делуо проверке конституционности части второй статьи 16 Закона города Москвы „Об основахплатного землепользования в городе Москве“ в связи с жалобой гражданки Т. В. Близинской» // СЗ РФ. 2001. № 52 (ч. 2). Ст. 5014.