Карамзин — реформатор

Карамзин, если рассматривать его деятельность в целом, явился представителем широких слоёв русского дворянства. Вся реформаторская деятельность Карамзина отвечала интересам дворянства и в первую очередь — европеизации русской культуры.

Карамзин, следуя философии и теории сентиментализма, осознаёт удельный вес личности автора в произведении и значения его индивидуального зрения на мир. Он предлагает в своих произведениях новую связь между изображаемой действительностью и автором: личное восприятие, личное чувство. Период Карамзин строил так, чтобы в нём было ощущение присутствия автора. Именно присутствие автора превращало прозу Карамзина в нечто совершенно новое по сравнению с романом и повестью классицизма. Рассмотрим художественные приёмы, наиболее часто используемые Карамзиным на примере его повести «Наталья, боярская дочь».

Стилистические особенности повести «Наталья, боярская дочь» находятся в неразрывной связи с содержанием, идейной направленностью этого произведения, с его системой образов и жанровым своеобразием. В повести отражены характерные черты стиля, свойственные беллетристической прозе Карамзина в целом. Субъективизм творческого метода Карамзина, повышенный интерес писателя к эмоциональному воздействию его произведений на читателя обусловливают в них изобилие перифразов, сравнений, уподоблений и т. п.

Из различных художественных приемов — прежде всего тропы, которые дают автору большие возможности высказать своё личное отношение к предмету, явлению (т.е. показать, какое впечатление автор испытывает, или с чем может быть сравнимо впечатление, производимое на него каким-либо предметом, явлением). Употреблены в «Наталье, боярской дочери» и перифразы, вообще характерные для поэтики сентименталистов. Так, вместо того, чтобы сказать, что боярин Матвей был стар, близок к смерти, — Карамзин пишет: «уже тихое трепетание сердца возвещало наступление жизненного вечера и приближение ночи». Жена боярина Матвея не умерла, а «заснула вечным сном». Зима — это «царица хлада», и т. д.

Встречаются в повести субстантивированные прилагательные, не являющиеся таковыми в обычной речи: «Что ты делаешь, безрассудная!».

В использовании эпитетов Карамзин идёт преимущественно двумя путями. Один ряд эпитетов должен оттенить внутреннюю, «психологическую» сторону предмета, с учётом того впечатления, которое предмет производит непосредственно на «сердце» автора (и, стало быть, на «сердце» читателя). Эпитеты этого ряда как бы лишены реального содержания. Такие эпитеты — характерное явление в системе изобразительных средств писателей-сентименталистов. И в повести встречаются «вершины нежных гор», «любезный призрак», «сладкие грёзы», у боярина Матвея «чистая рука и чистое сердце», Наталья становится «пасмурнее». Любопытно, что Карамзин одни и те же эпитеты прилагает к различным предметам и понятиям: «Жестокий! (думала она). Жестокий!» — этот эпитет относится к Алексею, а несколько строчек спустя Карамзин называет мороз «жестоким».

Другим рядом эпитетов Карамзин пользуется для того, чтобы оживить создаваемые им предметы, картины, воздействовать на зрительное восприятие читателя, «заставить заблистать, загореться, засиять описываемые им предметы. Так создаётся им декоративная живопись.

Кроме эпитетов указанных видов, у Карамзина можно отметить ещё одну разновидность эпитетов, которая встречается значительно реже. Через этот «ряд» эпитетов Карамзин передаёт впечатления, воспринимаемые как бы со слуховой стороны, когда какое-либо качество по производимой им экспрессии может быть приравнено к понятиям, воспринимаемым на слух. «Луна спустилась …, и серебряным кольцом брякнули в боярские ворота»; Здесь отчётливо слышится звон серебра, — в этом и заключается основная функция эпитета «серебряный», а не в указании, из какого материала было сделано кольцо.

Многократно встречаются в «Наталье, боярской дочери» обращения, характерные для многих произведений Карамзина. Их функция — придать повести более эмоциональный характер и внести в рассказ элемент более тесного общения автора с читателями, что обязывает читателя с большим доверием отнестись к событиям, изображаемым в произведении.

Повесть «Наталья, боярская дочь», как и остальная проза Карамзина, отличается большой напевностью, напоминающей склад стихотворной речи. Напевность карамзинской прозы достигается, главным образом, ритмической организованностью и музыкальностью речевого материала (наличием повторов, инверсий, восклицаний, дактилических окончаний, и пр.).

Близость прозаических произведений Карамзина повлекла за собой широкое употребление в них поэтической фразеологии. Перемещение фразеологических средств поэтических стилей в прозу создаёт художественно-поэтический колорит прозаических произведений Карамзина.

Краткая характеристика основных прозаических произведений Карамзина.

Основные прозаические произведения Карамзина — это «Лиодор», «Евгений и Юлия», «Юлия», «Рыцарь нашего времени», в которых Карамзин изобразил русскую дворянскую жизнь. Главная цель дворянских сентименталистов — восстановить в глазах общества попранное человеческое достоинство крепостного крестьянина, раскрыть его духовные богатства, изобразить семейные и гражданские добродетели. Те же особенности можно найти и в повестях Карамзина из крестьянской жизни — «Бедная Лиза» (1792) и «Фрол Силин, добродетельный человек» (1791). Самым значительным художественным выражением интересов писателя была его повесть «Наталья, боярская дочь», характеристика которой дана выше. Иногда Карамзин уходит в своём воображении в совсем баснословные, сказочные времена и создаёт повести-сказки, например, «Дремучий лес» (1794) и «Остров Борнгольм». Последняя, содержащая описание скалистого острова и средневекового замка с какой-то загадочной семейной трагедией в нём, выражает не только чувствительные, но и возвышенно-таинственные переживания автора и поэтому должна быть названа сентиментально-романтической повестью.

Для того чтобы правильно восстановить истинную роль Карамзина в истории русской литературы, необходимо предварительно развеять создавшуюся легенду о коренном преобразовании всей русской литературной стилистики под пером Карамзина; необходимо исследовать во всей полноте, широте и во всех внутренних противоречиях развитие русской литературы, её направлений и её стилей, в связи с напряжённой социальной борьбой в русском обществе последней четверти XVIII века и первой четверти XIX века.

Нельзя рассматривать стиль Карамзина, его литературную продукцию, формы и виды его литературно-художественной и публицистической деятельности статически, как единую, сразу определившуюся и не знавшую никаких противоречий и никакого движения систему. Творчество Карамзина охватывает более чем сорокалетний период развития русской литературы — от Радищева до крушения декабризма, от Хераскова до полного расцвета пушкинского гения.

Повести Карамзина принадлежат к лучшим художественным достижениям русского сентиментализма. Они сыграли значительную роль в развитии русской литературы своего времени. Интерес исторический они действительно сохранили надолго.