Император глазами императрицы

Читая мемуары Екатерины, мы видим Петра ее глазами, до нас долетает с его половины визг истязаемых им собак, пиликанье на скрипке, какой-то шум и грохот. Иногда он вваливался на половину жены, пропахший табаком, псиной и винными парами, будил ее, чтобы рассказать какую-нибудь скабрезную историю, поболтать о прелестях принцессы Курляндской или о приятности беседы с какой-либо другой дамой, за которой он в данный момент волочился. Екатерина, как впервые месяцы жизни в России, притворно внимательно его слушала, незаметно зевала и ждала, когда он кончит свои откровения, конечно, не радовавшие ее.

Они были совершенно несхожие люди и говорили на разных, непонятных друг другу языках. Екатерина пишет, что в таких беседах для нее было тяжелым трудом поддерживать разговор о подробностях по военной части, очень мелких, о которых он говорил с удовольствием, тем не менее, она старалась не дать ему заметить, что изнемогает от скуки и усталости. Она любила чтение, он тоже читал, но что читал он? Рассказы про разбойников, или романы, которые ей были не по вкусу. Никогда умы не были менее сходны, чем их; не было ничего общего между их вкусами, и их образ мыслей и их взгляды на вещи были до того различны, что они никогда ни в чем не были бы согласны, если бы Екатерина часто не прибегала к уступчивости, чтобы не задевать его прямо. В одной из книг она пишет: «При всей моей решимости угождать ему и быть с ним терпеливою, очень частопризнаюсь откровенно — его посещения, прогулки, и разговоры надоедали мне до чрезвычайности… Когда он уходил, самая скучная книга казалась мне приятным развлечением.» Екатерина II Алексеевна Великая/Росистория-[Электронный ресурс]. URL: http://rosistoriy.ru/Ros4−1-2.html (дата обращения 12.12.2013).

Кроме того, Екатерина постоянно убеждалась, что ее муж — трус и не в состоянии защитить интересы их маленькой семьи от постоянного и бесцеремонного вмешательства посторонних — порученцев и соглядатаев Елизаветы.

Все это мешало их сближению. Но не будем забывать, что рассказанное выше основано на мемуарах самой Екатерины. Мы видим ненавистного ей мужа ее глазами. Нельзя сказать, что Петр был совершенно равнодушен к супруге. Когда Екатерину заподозрили в симпатиях к красивому камер-лакею Андрею Чернышеву, то между супругами произошла трогательная сцена: после обеда Екатерина лежала на канапе и читала книгу, вошел Петр, «он прошел прямо к окну, я встала и подошла к нему; я спросила, что с ним и не сердится ли он на меня? Он смутился и, помолчав несколько минут, сказал: «Мне хотелось бы, чтобы вы любили меня так, как любите Чернышева». Брикнер, А. Г. История Екатерины Второй И потом, он тянулся к ней — как и Екатерина, он был совсем одинок при дворе и за каждым его шагом следили. Когда от него убрали любимых камердинеров Крамера и Румберга — самых доверенных и близких ему с детства людей, то Петр, пишет Екатерина, «не имея возможности быть с кем-нибудь откровенным, в своем горе обращался ко мне. «Он часто приходил ко мне в комнату, он знал, скорее, чувствовал, что я была единственной личностью, с которой он мог говорить» Строев, Е. С. Эпоха Екатерины Великой XVIII век/Е.С. Строев.//Журнал Родина-2010, 2. С.20−21.

В другом месте мемуаров она проговаривается: «Великий князь» во время моей болезни проявил большое внимание ко мне; когда стала лучше себя чувствовать, он не изменился ко мне, по-видимому, я ему нравилась; не могу сказать, чтобы он мне нравился или не нравился: я умела только повиноваться. Дело матери было выдать меня замуж". И далее самое главное: «Но по правде, я думаю, что русская корона больше мне нравилась, чем его особа» Беда в том, что она тоже не стремилась к союзу, она видела себя соперницей Петра, и рано разгоревшееся честолюбие цербстской принцессы — российской великой княгини уже не позволяло им сблизиться.

С большим трудом, буквально годами, великая княгиня отвоевывала, выцарапывала для себя жизненное пространство. Ее большой победой стало право оставаться одной в своей спальне, где она могла всласть и без помехи читать. Екатерина взяла в руки книгу поначалу со скуки, от одиночества, а потом втянулась в чтение, ставшее ее страстью, спасением, тем оселком, на котором будущая императрица оттачивала свой ум. С раннего утра до позднего вечера она не расставалась с книгой, с сожалением оставляя ее ради обеда, прогулки или развлечений.

В 1754 году, спустя 9 лет совместной жизни, Екатерина родила сына, которого назвали Павел. Первые горькие часы после родов она запомнила на всю жизнь, для нее это был символ отношения к ней, женщине, предназначенной только для производства наследника. Да и первенца у нее отняли, и она впервые увидела его лишь через сорок дней! Елизавета полностью взяла заботу о нем на себя, не подпуская к мальчику даже родителей.