Методологические проблемы экономической антропологии: формализм и субстантивизм

На протяжении всего прошедшего столетия в экономической антропологии шли острые методологические дискуссии. Это было обусловлено, в частности тем, что в начале XX в. на смену классической теории изучения производства пришла новая экономика, изучавшая рынки. Поэтому в 1920—1940 гг. сформировалась тенденция к объяснению всех процессов посредством относительно простых понятий, используемых для анализа именно рынка. При этом рыночные механизмы стали рассматриваться как универсальные законы человеческого поведения, как в индустриальных, такті в доиндустриальных обществах.

Такая точка зрения получила название формализма, с позиций которого доказывалось, что экономические отношения примитивных обществ всегда подчинялись тем же рыночным законам, что и европейское и североамериканское общества XIX — первой половины XX в. Подобную позицию разделяли: Д. Гудфеллоу («Принципы экономической социологии», 1939), Р. Болинг («Теория максимизации и изучение экономической антропологии», 1962), Р. Фёрс («Примитивная полинезийская экономика», 1939), М. Херсковиц («Экономическая антропология», 1952)^[1].

В начале 1940;х гг. формируется противоположная позиция — субстантивизм, к основоположникам которого относят К. Поланьи, а духовным предтечей считают Б. Малиновского. Само название направления связано с проводимым К. Поланьи различием двух значений термина «экономика» — «формальный» и «субстантивистский». С его точки зрения, универсальность экономики проявляется не в смысле наличия во всех обществах рационального калькулирования (расчета и учета) расходов, на чем настаивают формалисты, а только в том смысле, что в каждом обществе существуют социально организованное производство, распределение и потребление материальных благ и услуг. Именно такое значение термина «экономика» он назвал субстантивистским.

Исходным для субстаптивизма является положение о том, что отличие первобытной экономики от капиталистической носит не количественный, а коренной, качественный характер. Субстантивистами было показано, что все принципы и понятия маржинализма возникли на почве капиталистической рыночной экономики, поэтому они совершенно непригодны для анализа экономических отношений доклассового общества. На этом основании делается вывод о необходимости создания особой теории первобытной экономики, отличной от маржинализма^[2]. С позиций субстаптивизма в доиндустриальных обществах рыночные отношения в их современном понимании либо отсутствовали, либо определяли поведение небольшой части населения (купцов). Отношения производства, потребления и распределения в традиционных обществах были тесно вплетены в ткань социальных отношений, а не представляли самостоятельного социального института.

Особенно остро дискуссия двух направлений проявилась в публикациях 1960—1970;х гг. Начало дискуссии положила статья субстантивиста Дж. Дальтона «Экономическая теория и первобытное общество», после появления которой число сторонников этого направления стало быстро расти. Затем в статьях Р. Болинга и Э. Ле Клера была предпринята попытка опровергнуть субстантивизм и отстоять идеи формализма. Кульминации методологический спор достиг в 1968 г., когда под редакцией Э. Ле Клера и Г. Шнейдера вышел сборник «Экономическая антропология: Теория и анализ»^[3].

Впрочем, некоторые антропологи считают, что начало спору положено гораздо раньше. Так, М. Салинз пишет о «периодически разгорающихся в Экономической Науке вот уже более ста лет формалистско-субстантивистских спорах»^[4].

• [1] Впрочем, такой подход разделяется не всеми комментаторами. Так, Н. А. Розинская относит Р. Фёрса и Д. Гудфеллоу к сторонникам «господствовавшей тогда неоклассической экономической теории», т. е. теории маржинализма (см.: Розинская //. А. Методологические проблемы экономической антропологии // Очерки экономической антропологии. М.: Наука, 1999. С. 83). В противоположность этому А. А. Белик к сторонникам формализма относит лишь антропологов, критически относящихся к догмам маржинализма, но стремящихся создать универсальную экономическую теорию; они же выделяли самостоятельный статус экономических отношений в традиционном обществе (Р. Фёрс, М. Херсковиц). В особую группу он выделяет антропологов — сторонников абсолютизации маржинализма, например, Д. Гудфеллоу и Р. Болинга. (Белик А. А. Культурная (социальная) антропология. С. 358−360).
• [2] Подробнее см.: Поланьи К. Экономика как институционально оформленный процесс // «Великая трансформация» Карла Поланьи: прошлое, настоящее, будущее / под общ. ред. Р. М. Нуреева. М.: ГУ-ВШЭ, 2007. С. 44—45; Семенов Ю. И. Экономическая антропология // Этнология в США и Канаде. С. 69—70.
• [3] Подробнее см.: Семенов Ю. И. Экономическая антропология // Этнология в США и Канаде. С. 73—74.
• [4] Салинз М. Экономика каменного века. М.: ОГИ. 1999. С. 15.