Дух науки и интеллектуализироваппое поведение
Люди поняли бы, — замечает 3. Фрейд, — что эти законы не столько для того, чтобы господствовать над ними, сколько для того, чтобы служить их интересам; у них создалось бы к ним более дружественное отношение, и они ставили бы себе целью не уничтожение их, а только улучшение. На пути, ведущем к примирению с давлением культуры, это было бы важным шагом вперед". Считая религию «общечеловеческим… Читать ещё >
Дух науки и интеллектуализироваппое поведение (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Становление интеллектуализированного поведения 3. Фрейд связывает с утверждением духа науки в обществе. По его мнению, замена религиозных мотивов на мотивы светские не приведет к умалению культурного поведения, ибо люди науки, работники умственного труда сами большей частью являются носителями культуры.
Не восторжествует ли в таком случае поведение, основанное на эмоциональных мотивах?
Действительно, даже у современного взрослого человека мотивы чисто рассудочные трудно справляются с побуждениями страстей. Ребенок же вообще не может рациональной умственной работой подавить первичные позывы: он должен обуздать их актами вытеснения, за которыми, как правило, стоит мотив страха. Большинство этих детских неврозов стихийно преодолевается по мере развития ребенка.
Считая религию «общечеловеческим неврозом», который отпадет в процессе роста человеческой цивилизации, ученый полагает, что рациональное обоснование запретов, заповедей и законов лучше религиозного в плане и укрепления культурного фактора в человеческих отношениях, и в совершенствовании окостенелых законов.
«Люди поняли бы, — замечает 3. Фрейд, — что эти законы не столько для того, чтобы господствовать над ними, сколько для того, чтобы служить их интересам; у них создалось бы к ним более дружественное отношение, и они ставили бы себе целью не уничтожение их, а только улучшение. На пути, ведущем к примирению с давлением культуры, это было бы важным шагом вперед»[1].
Без религиозного влияния, конечно, человек окажется в затруднительном положении. Он перестает быть объектом нежного попечительства, благого предвидения и должен рассчитывать лишь на собственные силы. «Он попадает в положение ребенка, покинувшего отчий дом, где ему было так тепло и уютно. Но инфантилизм обречен на преодоление, не так ли? Не может человек вечно оставаться ребенком, он должен, наконец, выйти наружу, во „враждебную жизнь“. Это можно назвать „воспитанием к реальности“»[2].
- 3. Фрейд верит в интеллектуализацию мышления и поведения людей, хотя при этом отмечает объективные трудности данного процесса: «Мы можем сколько угодно подчеркивать бессилие интеллекта по сравнению с властью человеческих первичных позывов и быть при этом правыми. Однако слабости этой присуща некая особенность: голос интеллекта тих, но он не успокаивается до тех пор, пока его не услышат»[3].
- 3. Фрейд подчеркивает, что наука весьма молода, но человеческий интеллект уже достаточно окреп, чтобы пользоваться научным инструментарием для адекватного восприятия проблем мироздания.