Образ моря в творчестве Бориса Агеева

Свободный человек, всегда ты к морю льнёшь!

Оно — подобие твоей души бескрайной;

И разум твой влеком его безмерной тайной, Затем что он и сам с морскою бездной схож.

Ш. Бодлер морской проза агеев Море всегда считалось частью человеческой жизни. Оно и пугало, и притягивало к себе красотой, непредсказуемостью.

Корни морской темы уходят в мифы. Древнегреческие мифы повествуют о Посейдоне — царе всех морей. Волны моря послушны малейшему движению его руки. «Когда взмахнет Посейдон своим грозным трезубцем, тогда словно горы вздымаются морские волны, покрытые белыми гребнями пены, и бушует на море свирепая буря. Но простирает Посейдон свой трезубец над волнами, и они успокаиваются». Помериться силой с морем может только очень сильный и мужественный человек, ведь море — это стихия, которая очень трудно покоряется человеку.

Тема моря отразилась и в мировой литературе. Обращали внимание на эту тему и русские писатели. Значительное место морской труд и ратный подвиг на воде занимают в фольклоре. Все мы знаем русского богатыря, Дуная, имя которого идет от названия реки; известны также Вольга Святославович и Садко, которые действуют в водной стихии.

Также о жизни моря многое говорят былины русского народа:

На синем море сходилась погода сильная, Застоялись черлёны корабли на синем море;

А волной-то бьет, паруса рвет, Ломает кораблики черлёные;

А корабли нейдут с места на синем море.

Рассмотрим выдающееся произведение Древней Руси — «Слово о полку Игореве». Образная символика этого текста тесно связана с морской стихией. В «Слове…» часто упоминаются морские пределы Киевского государства: «Половцы идут!» — от Дона и от моря, со всех сторон обступили они русские полки". Также о море говорит в своем плаче Ярославна: «О ветер, ветрило… Разве мало тебе под облаками веять, лелея корабли на синем море?».

Моря изображается и в более поздних литературных творениях: в «Слове о флоте российском» просветителя петровской эпохи Феофана Прокоповича, в стихах М. В. Ломоносова, в произведении А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» (глава «Чудово»).

«Образ моря прочно вошел в русскую классическую поэзию как символ свободной, непримиримой стихии, борьбы и свободы», — писал Всеволод Вильчинский.

К морю неоднократно обращались многие русские поэты XIX века: А. С. Пушкин («К морю», «Погасло дневное светило»), В. А. Жуковский («Море»), М. Ю. Лермонтов («Гроза», «Парус», «Моряк»), Ф. И. Тютчев («Море и утес», «Сон на море») и другие.

На самом деле, море — не просто фон для действий героя, оно способствовало развитию воли и сильного характера человека. Эта тема получила свое развитие в поэзии К. Н. Батюшкова («Песнь Гарольда Смелого»), А. И. Полежаева («Море»), Е. А. Баратынского («Буря»), Н. М. Языкова («Пловец»).

Мимо темы моря не прошла и художественная проза. Развитие морской темы в русской художественной прозе имело специфические черты. Во-первых, быт корабля, духовный мир моряков долгое время не привлекали к себе внимания писателей, которые лишь попутно упомянув о корабле как средстве передвижения, сосредоточивались на описании увиденного за рубежом. Писателей-моряков в русской прозе в те годы было немного, и их произведения не имели особой художественной ценности. А писатели, обращавшиеся к морской теме, сами плохо знали ее специфику, отводили морскому труду и подвигу весьма скромное место, в лучшем случае ограничиваясь морским пейзажем.

Одновременно в маринистической прозе намечалась другая линия развития. Здесь на первый план выступало изображение быта и психологии русских моряков. Я считаю, что именно к этой группе писателей можно отнести творчество нашего земляка Бориса Агеева, его рассказ «Остановка в море».

Борис Агеев — это писатель-прозаик, который не просто так пишет о море, о быте и психологии моряков, он лично, не по наслышке, знаком со всем этим. Вот лишь некоторые моменты его биографии, свидетельствующие об этом.

Борис Петрович Агеев родился 14 января 1950 г. в деревне Качановке Льговского района Курской области в семье механизатора и сельского врача, окончив среднюю школу при Льговской селекционной станции в 1967 г. поступил в московское ГПТУ, где приобрел специальность трубоукладчика, а в 1968 г. был призван в ряды Советской Армии и служил в ракетных войсках. После демобилизации Агеев работал в Москве на заводе «Динамо» шлифовщиком.

В 1971 г. уехал в порт Находка по оргнабору, работал грузчиком в рыбном порту, потом матросом-бетонщиком на плавучем доке в Находкинском судоремонтном заводе, вахтенным матросом, учеником моториста.

В 1972 г. Борис Агеев приехал на Камчатку, поселился на острове Карагинском, где работал техником-смотрителем на маяке. Здесь и начал писать.

В 1976 г. в журнале «Юность» была опубликована первая повесть Б. Агеева «Текущая вода» с иллюстрациями самого автора. Ее отличает художническое, поэтическое видение мира, суровой красоты северной природы, глубокий психологизм, динамичность. Повесть получила премию журнала «Зеленый листок». Уехав с острова, Агеев жил в Оссоре, затем в Милькове, работал художником-оформителем и писал.

В 1983 г. издательство «Советский писатель» выпустило первую книгу молодого автора. В нее вошло две повести: «Текущая вода» и «Третий».

В «Третьем» место действия — снова Дальний Восток, Камчатка, герои — люди сложных морских профессий. Новая повесть показала значительный творческий рост автора. В 1984 г. Б. П. Агеев был принят в Союз писателей, в 1986 г. поступил на Высшие литературные курсы в Москве.

Природа Приамурья и Приморья, Сахалина, Камчатки, Чукотки — богатая, красочная, неповторимая — испокон веков удивляет и восхищает всех, кто живет рядом с ней, изучает ее, осваивает, воспевает, Борис Агеев не стал исключением.

С законной гордостью можно назвать имена выдающихся предшественников нашего земляка, которых, как и его, не оставила равнодушными природа Камчатки.

Мечты и планы, связанные с Дальним Востоком, раздумья и заботы об этой земле и её людях оставили след в творчестве и биографии В. Г. Белинского, А. И. Герцена, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского… Если бы не роковой выстрел, оборвавший жизнь великого Пушкина, в числе творений пушкинской музы наверняка оказалась бы и книга о Камчатке — один из перечеркнутых смертью замыслов… Среди первых «дальневосточных» книг, занявших место в русской литературной классике, — «Фрегат «Паллада» И. А. Гончарова, «На Востоке» С. В. Максимова, «Шаг за шагом» И. В. Федорова-Омулевского, «Остров Сахалин» А. П. Чехова.

Что касается морского пейзажа, то мало найдется поэтов и писателей, которые, увидев море, остались бы к нему равнодушными. Картины природы с радужными красками, иногда пугающие, но притягивающие своей красотой, наполняют душу человека покоем и пробуждают в нем мечты о свободе, счастье. Читателя влекут к себе тайны морских просторов, секреты океанских глубин. И, естественно, привлекают рассказы людей, занятых изучением этих просторов, воспевающих их.

Пейзаж в рассказе «Остановка в океане» выполняет различные функции: помогает автору в раскрытии идейного смысла произведения, служит фоном, на котором идут размышления автора о смысле жизни, о его душе: «Прошло немало лет. Теперь я знаю, что до того мгновения остановки я жил свою короткую жизнь сердца не чуя, одним умом и одним днем, но там, на деке, посреди океана родилась моя душа, а значит, родился и я сам и вся моя предыдущая жизнь была лишь подготовкой к моему рождению», — пейзаж содействует раскрытию образа героя, неразрывно связанного с природой.

Тема единства человека и природы, неоднократно звучавшая в мировой литературе, вновь звучит в рассказе Бориса Агеева. Рассказчик здесь как бы родственен с природой, он будто ощущает себя частью чего необъятного: «…и море, и небо были двумя частями целого — были одной вселенной — а я будто не из недр корабля — короба с людьми — выбрался, а выплыл из чрева Великого океана в родовых пленках». Рассказчик ощущает полное счастье лишь в царстве природы, в полном уединении, наедине с океаном, прислушиваясь к дыханию воды.

Постигнув свою природу, свою сущность с совершенной ясностью и полнотой, человек способен оставаться самобытным, ни минуты не вступая в противоречие с самим собой, не обманывая ни себя, ни других. И только в этом установлении гармонии и целостности личности на основании ясного и полного знания природы этой личности и состоит высшее достижимое на земле счастья: «Теперь я живу с притихшим сердцем, как бы стесняясь поднебесных страстей, оберегаемый тем вторым зрением, что открылось у меня в минуту взаимного взглядывания и вслушивания под изгибом алмазной сферы, один на один с тем, кто внимает».

Мне кажется, что писатели — современники, в том числе и Борис Агеев, хотят тишины. Потому как только в сосредоточенной тишине можно услышать «себя», вступить в диалог с самим собой, уйти от этого шума повседневности. На мой взгляд, рассказ «Остановка в океане» — это рассказ о перерождении человека, о достижении гармонии с природой и с самим собой. Вспомним, что последней строкой этого рассказа были слова: «И на нем плыл уже другой человек», — человек, у которого родилась душа, «…а значит, родился и я сам».