«Увлекательное повествование о жизни Олауда Эквиано, или Густава Вазы, африканца. 
Написано им самим» как вершина жанра «невольничьего повествования» в афроамериканской прозе XVIII века

«УВЛЕКАТЕЛЬНОЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ О ЖИЗНИ ОЛАУДА ЭКВИАНО, ИЛИ ГУСТАВА ВАЗЫ, АФРИКАНЦА. НАПИСАНО ИМ САМИМ» КАК ВЕРШИНА ЖАНРА «НЕВОЛЬНИЧЬЕГО ПОВЕСТВОВАНИЯ» В АФРОАМЕРИКАНСКОЙ ПРОЗЕ XVIII ВЕКА

эквиано невольничий повествование аболиционистский И. М. Удлер О. Эквиано в своем двухтомном «Увлекательном повествовании о жизни Олауда Эквиано, или Густава Вазы, африканца. Написано им самим» (1789)¹, созданном в конце XVIII века, опирается на своих предшественников Б. Хэммона (1760), Дж. А. Ю. Гроньосо (1772), Дж. Марранта (1785), О. Кьюгоано (1787), вбирает их традиции, особенности их прозы, развивает, переосмысливает их, соединяет с поэтикой африканской мифологии и фольклора и на этой основе создает самое лучшее произведение жанра и аболиционистской литературы 18 века, оказавшее огромное воздействие на рост аболиционистских настроений в Англии и США и ставшее главным претекстом для авторов классических образцов жанра «невольничьего повествования» XIX века Ф. Дугласа (1845), У. У. Брауна (1847, 1849), Г. Бибба (1849), Г. Б. Брауна (1849), С. Норфапа (1853).

Олауда Эквиано (Olaudah Equiano. o-lah-oo-day ek-wee-ah-no) из народности ибо родился в 1745 г. в Западной Африке, в стране Бенин (Гвинея, современная Нигерия), в небольшой деревне, расположенной в долине Эссака (Essaka). Его отец принадлежал к местной знати, был одним из старейшин, судей, носил звание Эмбренч (Embrenche), что, по словам Эквиано, на языке ибо означало высочайший чин, который он, как и его братья, должен был унаследовать. О. Эквиано получил типичное для африканского мальчика из знатной семьи воспитание, обучался военному искусству, знал традиции, обычаи, нравы, верования, обряды, культуру, язык своего народа. В 1756 г., когда ему было одиннадцать лет, он и его сестра были украдены африканскими работорговцами и вскоре разлучены. Его перепродавали несколько раз в разные, все более отдаленные от дома местности, где он познакомился с укладом жизни, обычаями, языками разных народов Африки. Через шесть или семь месяцев нахождения в рабстве в Африке он был продан за 172 раковины каури белому работорговцу и оказался на британском корабле, доставлявшем партии рабов в Америку.

С мучительного странствия на рабовладельческом корабле, где Эквиано впервые увидел белых людей, из Африки через Атлантический океан в ВестИндию (остров Барбадос) начался второй этап его жизни — рабство в Британии и Новом Свете, которое растянулось на десять лет (1756−1766 годы). Эквиано был продан в рабство на плантацию в Виргинии, но вскоре плантатор Кэмпбелл продал его англичанину Майклу Генри Паскалу, бывшему офицеру военно-морских сил Великобритании, ставшему капитаном торгового судна. Во время рейса в Англию, куда корабль прибыл весной 1757 года, рабовладелец насильно изменил Эквиано имя, назвав его в честь шведского короля XVI в. Густавом Вазой. На корабле он подружился с Ричардом Бейкером, американцем «из хорошей семьи», который был старше его на четыре или пять лет и который стал для него первым учителем и проводником в цивилизацию белых. Большую часть пребывания в рабстве у Паскала Эквиано провел в морских путешествиях. Он плавал на торговых, а затем и военных кораблях, приобрел умения и навыки моряка, научился английскому языку, начал учиться читать, с 1758 года участвовал в Семилетней войне (1756−1763), повидал разные страны: Англию, Шотландию, Голландию, Канаду. Находясь в Лондоне, Паскал временно отдал его в услужение двум своим двоюродным сестрам мисс Герин, которые разрешили ему посещать школу. По его просьбе он был крещен в феврале 1759 года в церкви Святой Маргариты (Вестминстер, Лондон). Эквиано добросовестно и умело выполнял свои обязанности моряка и надеялся, что получит свободу. Но Паскал продал его капитану Дорану, а тот в мае 1763 года перепродал его на острове Монтсеррат Роберту Кингу, купцу из Филадельфии, торговавшему в Вест-Индии. Эквиано посетил не менее пятнадцати островов и стал свидетелем, а впоследствии хроникером ужасающих картин рабства в ВестИндии. Побывал Эквиано и в Филадельфии. Купец оценил трудолюбие, грамотность, сметливость Эквиано, научившегося управлять судами, и сделал его своим помощником, разрешив торговать и в пользу самого Эквиано. Эквиано сумел скопить сорок фунтов стерлингов, 11 июля 1766 года он выкупился на свободу и после ряда злоключений, преодолев множество препятствий, вернулся в Англию.

Последний период жизни Эквиано (1766−1797) — жизнь на свободе, наполненная осознанным обращением в христианскую веру, изучением Библии, арифметики, чтением, обучением искусству игры на валторне и парикмахерскому ремеслу, плаваниями на торговых судах в Соединенные Штаты, Вест-Индию, Турцию, Португалию, Италию, Францию; опасностями, которые подстерегали в Америке даже свободного африканца; службой в Англии у известного исследователя, доктора Чарлза Ирвинга, занимавшегося экспериментами по опреснению морской воды; участием вместе с ним в 1773 году в четырехмесячной экспедиции под командованием Константина Джона Фиппса на Северный полюс, во время которой Эквиано систематически втайне от всех вел путевой дневник. Экспедиция ближе других подошла к Северному полюсу и доказала невозможность достичь Индии этим путем. Как герои Дефо и Свифта, он стал бывалым и неутомимым мореплавателем, испытавшим на себе и борьбу с морской стихией, и кораблекрушения, и жизнь на необитаемом острове. Много раз он пересекал Атлантический океан, много повидал и испытал в Средиземном и Карибском морях, Атлантике и Арктике, описал достопримечательности Италии, Испании, Турции, Америки. В Америке он помогал основать плантацию, жил среди индейцев и проповедовал им Библию, посетил Нью-Йорк и Филадельфию, где встречался с руководителями религиозных афро-американских общин. В Лондоне в 1777 году он был привлечен к осуществлению плана переселения бедствующих свободных чернокожих в Африку и назначен уполномоченным на корабль, направлявшийся в Сьерра-Леоне, упорно боролся с казнокрадством и по этой причине был уволен.

Эквиано стал активным участником аболиционистского движения в Англии. С 1787 года он выступал с лекциями, обличающими рабство и расизм. 21 марта 1788 года он обратился с прошением к Королеве, в 1789 году с открытым письмом к членам палаты лордов о необходимости запрета работорговли в Вест-Индии. В 1789 году была опубликована его книга «Увлекательное повествование о жизни Олауда Эквиано, или Густава Вазы, африканца. Написано им самим», направленная против рабства, работорговли и расизма, которая имела огромный успех у читателей и способствовала активизации аболиционистского движения в 18 веке и принятию английским парламентом 25 марта 1807 года «Закона о запрете работорговли» на всей территории Британии (An Act for the Abolition of the Slave Trade). Закон вступил в силу с 1 мая 1807 года.

11 октября 2000 года в Лондоне на доме по адресу 73 Riding House Street, Westminster (во времена Эквиано 10 Union Street, West Marylebone) была установлена мемориальная доска в честь О. Эквиано, который «жил и издал здесь в 1789 г. свою автобиографическую книгу о страданиях под варварским гнетом рабства, способствовавшую его ликвидации». 17 апреля 2007 года была также установлена и мемориальная доска в церкви Святого Андрея (Соуэм, графство Кембриджшир), где 7 апреля 1792 года состоялась церемония вступления в брак О. Эквиано и Сусанны Каллен.

В связи с 200-летием запрета в Британии работорговли в июле 2007 г. в Лондоне, в соборе Святого Павла, была открыта выставка работ английского художника, живущего в США, Сэтча Хойта «За любовь к сахару». На ней были представлены пять мозаичных портретов чернокожих аболиционистов XVIII-веков, собранных из выкрашенных в разные цвета кусочков сахара (напоминание об ужасах рабства на сахарных плантациях Вест-Индии). Отнюдь не случайно центральное место в экспозиции занял портрет одного из выдающихся основоположников аболиционизма — О. Эквиано.

В списке ста великих чернокожих британцев он занимает четвертое место. Но он занимает и почетное место в истории афро-американской литературы как создатель лучшего произведения XVIII века в жанре slave narrative, ставшем архетипом всех жанров афро-американской литературы.

«Увлекательное повествование о жизни Олауда Эквиано, или Густава Вазы, африканца. Написано им самим», как и произведения его предшественников Дж. А. Ю. Гроньосо, О. Кьюгоано, является частью чрезвычайно важного исторического, географического, социологического, культурного явления «Черная Атлантика» .

Имеется в виду становление национального и культурного сознания и самосознания африканцев в Европе и Новом Свете в процессе взаимообмена и взаимообогащения африканского, европейского (преимущественно английского) и американского. Шел процесс интенсивного взаимодействия «своего» и «другого», которое переставало быть «чужим», модель становления современной культуры.

Этот процесс нашел яркое выражение в «невольничьих повествованиях» XVIII века, в частности в хронотопе, метафорах, образах. И хотя нельзя не согласиться с бостонским священником-аболиционистом Эфраимом Пибоди, который в 1849 г. в рецензии на «повествования беглых невольников» увидел в них уникальный американский жанр, обогативший мировую прозу³, тем не менее этот жанр обязан и африканской, и английской, и американской, и христианской культурам. В «невольничьих повествованиях» XVIII века не только противопоставляются, но и сопоставляются Африка и Америка, Африка и Англия, Англия и Америка, африканцы, чернокожие американские рабы и евреи Ветхого Завета. Все три повествователя — Гроньосо, Кьюгоано, Эквиано — родились в Африке. Все настаивают на своем знатном происхождении и соответствующем их происхождению воспитании. Все были похищены и после странствий по Африке проданы в рабство. Все совершили мучительное путешествие на невольничьем корабле к берегам Америки (The Middle Passage) и затем странствовали на кораблях-парусниках, курсировавших взад и вперед между Карибскими островами, Америкой, Европой, путешествовали по суше по Европе (Англия, Голландия, Германия, Испания) и Америке. Во всех трех «повествованиях» единый хронотоп странствий по морю и по суше, в котором огромное место занимает хронотоп и образ парусника, не позволяющий забыть о хронотопе The Middle Passage.

Все рассказчики испытали на себе, что такое рабство, и все трое обрели свободу. В этих книгах речь идет о путешествии, странствии к духовному спасению, обретению христианской веры, и путешествии, странствии от рабства к свободе. Это и путешествие от устной африканской культуры к новой для них письменной культуре, к грамотности, которая соединяется в «невольничьих повествованиях» с темой свободы.

Духовным спасением повествователи считают обретение ими методистского вероисповедования^.. Оно оказалось для чернокожих самым привлекательным, ибо его сторонники стремились объединить все расы и классы и, следовательно, обращались к чернокожим, которые, в свою очередь, искали духовного комфорта в чужой стране. Не случайно все, кроме Кьюгоано, упоминают имя Джорджа Уайтфилда, странствующего проповедника, который более других способствовал обращению черных⁴. Так формировался идеал, мечта в прозе чернокожих XVIII века — братство белых и черных христиан в свободном обществе. Волей судьбы, а также благодаря своим незаурядным способностям, любознательности, упорству, стойкости и цепкости, тяге к культуре, Гроньосо, Кьюгоано, Эквиано стали бывалыми людьми, мореплавателями с огромным опытом и знаниями и умениями, оказывались в эпицентре многих исторических и культурных событий. Эти незаурядные, талантливые люди на примере своей жизни доказывали, что по интеллекту и способностям черная раса не уступает белой расе. Они читали книги своих предшественников, они опирались на них, формируя традицию. Кьюгоано и Эквиано были хорошо знакомы, Эквиано помогал Кьюгоано в издании «Повествования».

О.Эквиано (1745−1797) был самым образованным, начитанным, талантливым из создателей жанра «невольничьего повествования» в XVIII веке. Его «Увлекательное повествование о жизни Олауда Эквиано, или Густава Вазы, африканца. Написано им самим» — первая книга, в которой пометка «Written by Himself' действительно означает, что бывший раб сам написал эту книгу. Начиная с портрета на фронтисписе, где Эквиано держит Библию, раскрытую на «Книге Бытия», из которой взят эпиграф, автор вводит в двухтомное «Повествование» множество доказательств своей грамотности и начитанности. Один из главных лейтмотивов его книги — «. я всегда имел огромное желание уметь хотя бы читать и писать и. стремился усовершенствоваться и в том, и в другом»⁵.

Что значило для Эквиано умение читать и писать?

Оказавшись в чуждом ему мире, среди внушавших страх чужеземцев, среди непонятных и загадочных вещей, африканский подросток с особенным интересом смотрел на книги. Первым об этом рассказал в 1772 году Гроньосо. Его первый владелец, голландский капитан, по субботам читал членам команды молитвы по книге, которая поразила и восхитила подростка: «. за всю мою жизнь я не видел ничего более удивительного, чем эта книга, разговаривающая с моим хозяином. Я хотел, чтобы она поговорила и со мной. оставшись один, я открыл ее и приложил к ней ухо в великой надежде, что она скажет мне что-нибудь; но мне стало очень горько и я был чрезвычайно разочарован, когда я обнаружил, что она не хочет говорить. Мне сразу же пришла в голову мысль, что здесь каждое существо и каждая вещь презирают меня, потому что я черный». Книга воспринимается как живое существо, принадлежащее другой цивилизации, другой культуре, презирающей раба.

Этот троп «говорящей книги» вновь появляется в «Повествовании» Эквиано: «Я часто видел, как мой хозяин и Дик читали книги, и мне было очень любопытно поговорить с книгами и узнать от них о происхождении всех вещей. С этой целью я, когда был один, часто брал книгу и разговаривал с ней, а затем подносил к своим ушам, надеясь, что она ответит мне, и бывал очень озадачен, когда обнаруживал, что она молчит»⁸. Книга воспринимается как магический предмет, как волшебный помощник. Тяга к книге вызвана стремлением узнать о происхождении вещей, лежащим в основе космогонических мифов, стремлением проникнуть в «сущность вещей», а также постичь цивилизацию и культуру белых, вступить с ними в диалог.

Книга обретала сакральный смысл, становилась в восприятии рабов источником истинного знания о мире. Тем более что чаще всего первой книгой, которую они стремились прочесть, была Библия. В Библии они, новообращенные христиане, искали высшую истину, Божье откровение, Веру. В их отношении к письменному слову соединились язычество (магический предмет) и христианство.

Умение читать и писать воспринималось уже в детстве и как путь к спасению от рабства, избавлению от ига белых, обретению свободы и благополучия.

Грамотность стала главным фактором, способствовавшим росту самосознания Эквиано, вызреванию решения выкупиться из рабства, а затем написать книгу, направленную против рабства. В открывающем «Повествование» обращении к членам английского парламента, в котором предполагалось обсуждение вопроса о работорговле (To the Lords Spiritual and Temporal, and the Commons of the Parlament of Great Britain), Эквиано формулирует главную цель книги — «пробудить чувство сострадания к бедствиям, которые принесла работорговля моим соотечественникам», «помочь моим страдающим соотечественникам» .

Исповедь бывшего раба содержит богатейший фактический, документальный материал, раскрывающий жизнь рабов, начиная от шокирующих подробностей путешествия на рабовладельческом корабле через Атлантический океан в Америку, пережитого одиннадцатилетним подростком (Кьюгоано сказал обэтом, а Эквиано показал, создал яркий художественный образ рабов на корабле), и включая продажу на аукционах, бесчеловечное обращение с рабами на плантации в Виргинии, труд на сахарных плантациях в Вест-Индии, бесправное положение рабов — мужчин, женщин, детей. Эквиано ссылается на собственный десятилетний опыт жизни в рабстве, на то, чему был свидетелем («я помню», «я видел», «я знаю», значительно реже — «мне рассказывали»), вводит множество трагических эпизодов из жизни рабов с указанием подлинных имен жертв и их мучителей, c точным обозначением времени и места, где эти события происходили, обличает законодательство, служащее рабовладельческой системе.

Альтернатива рабству — свобода. «Повествование» Эквиано является страстным гимном свободе, физической и духовной. Повествователь одержим свободой, он внутренне свободный человек.

Важное место в книге занимает проблема идентификации, которой предстояло стать «вечным вопросом» афро-американской литературы и публицистики. На протяжении XIX—XX вв.еков афро-американские писатели буквально выстрадали проблему идентификации в своей жизни и в своем творчестве, рассматривая ее в философском, религиозном, психологическом, этнографическом, социологическом, историческом аспектах, решая ее на уровнях личностном, расовом, национальном, общечеловеческом.

Уже в названии на первое место автор поставил имя и фамилию, полученные при рождении, — Олауда Эквиано — и подчеркнул свое происхождение («африканец»). Его африканское имя означает «перемена или судьба», а также «находящийся под покровительством, и обладающий громким голосом, и правильно выражающий свои мысли» .Две первые главы в истории его жизни полностью посвящены африканским корням. Фраза, которая станет каноническим зачином в жанре «невольничьего повествования», — «Я родился.» связана с темой и образом Африки. Автор XVIII века, в отличие от большинства авторов «невольничьих повествований» XIX века, знает своих родителей и вписывает жизнь семьи в жизнь африканской народности ибо.

Географические и этнографические описания природы, климата, общественного уклада, экономики, труда, быта, одежды вплоть до любимого африканцами лазоревого цвета, нравов, отношений в семье, отношений между мужчинами и женщинами, языка, верований, обрядов, танцев, музыки, музыкальных инструментов, песен пронизаны глубокой любовью к Африке и африканцам, носят лирический характер. Возникает образ утраченного Рая, чему способствуют и описания щедрости, изобилия, богатств природы, экзотических, с утонченными ароматами деревьев и растений, экзотических и необыкновенно вкусных фруктов, прекрасных и телом, и душой людей, и то, что описание дается от имени невинного африканского ребенка, подростка. Но в «Повествовании» два голоса: голос ребенка, рассказывающего о стране счастливого детства, и голос зрелого человека, испытавшего ужасы рабства, много повидавшего в путешествиях по Атлантике и Арктике, Европе и Америке, много передумавшего и сохранившего любовь и привязанность к исторической родине. «Обычаи и нравы моей страны были привиты мне с большой заботой и оказали глубокое воздействие на мой ум, время не может их стереть, и все превратности фортуны, которые я испытал с тех пор, способствуют интересу к ним и желанию их запечатлеть.»¹¹. Он остается им верен, например, когда сопротивляется новому имени «Густав Ваза», и его хозяин только побоями заставил мальчика носить это чужое, европейское имя.

Связь с Африкой сказалась и в религиозном синкретизме, ибо, наряду с христианской верой, которую он всей душой принял, которую он считает главной ценностью западной культуры, он, в отличие от Гроньосо, с большим пиететом рассказывает об автохтонных верованиях африканцев: вере в Верховного Бога, в обитание рядом с живыми духов умерших родственников, вере в добрых и злых духов, культе предков, жертвоприношениях умершим, жрецах, колдунах, целителях, предсказателях.

Эквиано прошел сложный путь от ужаса перед белыми, которых он посчитал злыми духами, каннибалами, до восхищения белыми как представителями высшей цивилизации, детского стремления отмыть лицо добела, целеустремленного овладения знаниями, обращения в христианскую веру, критического отношения к нехристианскому поведению рабовладельцев, размышлениям о превосходстве нравов, морали африканцев, к мыслям об Африке как неотъемлемой части мировой цивилизации и культуры, к критике расизма.

Тема противопоставления и сопоставления Африки и Запада разрабатывается в книге на разных уровнях, в разной тональности, от трагической до комической, когда Эквиано воссоздает восприятие невежественным, но любознательным подростком новой для него цивилизации.

Эквиано первым обратил внимание на роль музыки и поэзии в жизни его народа: «Мы нация танцоров, музыкантов и поэтов». С его книги начинается традиция включения авторами «невольничьих повествований» своих стихов и обильного цитирования чужих стихов. Этот интерес к поэзии, поэтическое творчество зиждутся на фундаменте любви и интереса к африканской народной песне и сказке, часто включавшей в себя песни и стихи. Так, в первом томе, рассказывая об ужасе и отчаянии, охвативших его, когда он стал пленником на корабле, О. Эквиано переходит от прозы к поэзии, цитируя девятнадцать строк из поэмы Джона Бикнелла и Томаса Дея «Умирающий раб» (1773). В примечании он характеризует поэму как «прекрасную и трогательную» и обращает внимание читателей на ее документальную основу¹³.

Во второй том О. Эквиано включил свою поэму, посвященную его обращению в христианство. В поэме описывается вся его жизнь, начиная с порабощения и путешествия на невольничьем корабле из Африки в Новый Свет. Лирический герой пел, чтобы как-то облегчить свое состояние, и с горечью противопоставлял себя вечно свободным птицам:

When taken from my native land,.

By an unjust and cruel band,.

How did uncommon dread prevail!

My sighs no more I could conceal.

To ease my mind I often strove,.

And tried my trouble to remove:

I sung, and utter’d sighs between — Assay’d to stifle guilt with sin.

Unhappy, more than some on earth,.

thought the place that gave me birth ;

Strange thoughts oppress’d — while.

I replied «Why not in Ethiopia died?».

Oft times I mused, nigh despair,.

While birds melodious fill’d the air:

Thrice happy songsters, ever free,.

How bless’d were they compar’d to me!¹⁴

Итак, уже в XVIII веке происходит становление нового жанра «невольничьего повествования», использовавшего «истории пленения», морскую прозу, приключенческий роман, духовную автобиографию, пуританскую исповедь, протестантскую проповедь, публицистические трактаты и памфлеты, но наполнившего эти жанры новым содержанием. В книге Эквиано соединились точное, документальное описание жестокой реальности рабства с идиллическими воспоминаниями о детстве в Африке, образом Утраченного Рая, идеальной мечтой, рожденной в духовном странничестве, о братстве белых и черных христиан в свободном и справедливом обществе. Его мечта — торжество справедливости для черной расы не только на небесах, но и на земле, где должно восторжествовать библейское «золотое правило»: «во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними»¹⁵.

Сразу после публикации книги Эквиано в Лондоне в 1789 году она стала бестселлером. Только при жизни автора, в 1789—1794 годах, в Англии и Ирландии вышли девять изданий, неизменно пользовавшихся огромным интересом читателей. В первой трети XIX века в Англии были опубликованы еще три издания. В 1791 году книга была издана в Нью-Йорке, в 1837 году — в Бостоне. Она оказала огромное воздействие на рост аболиционистских настроений в Англии и США. В 1790 году «Повествование» было переведено на голландский язык, в 1792 году — на немецкий язык.

В России книга была опубликована в 1794 году в переводе с немецкого языка, с портретом автора, в цельнокожаном переплете с блинтовым тиснением по корешку, отпечатанная в известной московской типографии Селивановского и товарища. Несколько экземпляров, в том числе и из частных собраний, бережно хранятся в библиотеках России. Переводчика, скрывшегося под инициалами А. Т., привлекло стремление автора к истине. Переводчик (он пишет об этом в «Предуведомлении») был движим «желанием доставить своим соотечественникам полезное времяпрепровождение»¹⁶.

Он достиг желаемого. В романе В. П. Крапивина «Журавленок и молния» (1981) мальчик находит в библиотеке деда эту книгу «в потрескавшихся кожаных корках» (в Музее книги в РГБ отлично сохранившийся экземпляр «из книг Федора Радченко») и увлеченно читает и размышляет об этой книге: «Главное — приключения Олаудаха и как он добивался свободы, чтобы помочь другим неграм. И еще — ненависть к рабству, которая так и рвалась из старинных и вроде бы медлительных фраз.». Он сопоставляет ее с «Путешествием из Петербурга в Москву» А. Радищева: «Рабы везде рабы, а свобода везде свобода.»¹⁷.

Один из экземпляров книги Эквиано, изданной в Москве в 1794 году, сейчас находится в Тюмени, в библиотеке В. П. Крапивина, писателя и профессора Тюменского госуниверситета.

По маршрутам О. Эквиано, по тем же маршрутам, что составили хронотоп «Черной Атлантики», путешествовал и русский крестьянин из деревни Юшково, Емецкой волости, Холмогорского уезда, Архангельской губернии Иван Петрович Спехин. Его «Автобиография одного из неведомых распространителей грамотности в народе», по словам публикаторов, «написанная им самим», начинается так же, как «невольничьи повествования»: «Родился в марте 30 дня 1785 года. На четвертом году моей жизни мать моя умерла. На седьмом году я уже умел писать и читать так хорошо, что мог читать на клиросе в церкви часы.

От отца я остался на девятом году…". В 1804 году он нанялся в матросы на русский торговый корабль и отправился в Лондон, перезимовал в Лондоне, а затем по вине штурмана корабль отплыл без него в Россию. Спехин на тринадцать лет оказался на чужбине.

На корабле Ост-Индской компании, где его назвали Джоном Петерсоном, восемь месяцев плыл в Индию, достиг мыса Доброй Надежды (южная Африка). Затем поступил на военную службу к англичанам. Его отправили на корабле в Вест-Индию, на остров Барбадос, затем в Антигу и Сан-Луис (северо-восток Бразилии), в Суринам (колония Нидерландов на северо-востоке Южной Америки). «Служил хорошо и успешно», получал повышения по службе, научился «читать и писать по-английски», овладел арифметикой. В 1815 году выходит в отставку, чтобы вернуться на родину, хотя его службой англичане были довольны и уговаривали остаться на военной службе. Путешествует в Англию, затем на континент, в Остенде (Нидерланды), в Брюссель к русскому посланнику, во Францию, а оттуда с ранеными и больными русскими солдатами в 1817 году «прибыл на корабле в Петербург, потом в Архангельск». Здесь был судим якобы «за самовольную отлучку» и «наказан 10-ю ударами плетьми», как наказывали африканских рабов. С 1825 года он жил в родной деревне и за небольшую плату ежедневно с 8 часов утра до 5 часов вечера обучал крестьянских детей грамоте: «Таким образом с 1825 и до сего времени (1857 год. И. У.) я обучил 250 мальчиков и девочек». Он обучил грамоте и всех трех своих детей¹⁹.

Так перекликаются людские судьбы, жанры, культуры, регионы.

Примечания

• 1 См.: Equiano, O. The Interesting Narrative of the Life of Olaudah Equiano, or Gustavus Vassa, the African. Written by Himself / O. Equiano // The Classic Slave Narratives / ed. and with an Introd. by H. L. Gates, Jr. — New York, 2002. — P. 15−247.
• 2 Gilroy, P. The Black Atlantic: Modernity and Double Consciousness / P. Gilroy. — Cambridge: Harvard University Press; London & New York: Verso, 1993. — 277 p.
• 3 Peabody, E. Narratives of Fugitive Slaves / E. Peabody // Critical Essays on Frederick Douglass; ed. by W. L. Andrews. — Boston, Mass., 1991. — P. 24−27.
• 4 Rummell, K. Living the New Exodus / K. Rummell // The Journal of African TravelWriting. — September 1996. — № 1. — P. 94−95.
• 5 Equiano, O. The Interesting Narrative of the Life of Olaudah Equiano… P. 95.
• 6 Gronniosaw, J. A. U. A Narrative of the Most Remarkable Particulars in the Life of James Albert Ukawsaw Gronniosaw, an African Prince, as Related by Himself / J. A. U. Gronniosaw // Slave Narratives; ed. by W. L. Andrews and H. L. Gates, Jr. — New York, N.Y., 2000. — P. 12.
• 7 Gates, H. L., Jr. The Signifying Monkey: A Theory of Afro-American Literary Criticism / H. L. Gates, Jr. — New York; Oxford: Oxford Univ. Press, 1988. — P. 127-
• 17 Крапивин, В. П. Журавленок и молния / В. П. Крапивин // Крапивин, В. П. Звезды под дождем. — М., 2006. — С. 410−411.
• 18 Спехин, И. П. Автобиография одного из неведомых распространителей грамотности в народе / И. П. Спехин // Совр. летопись. — 1867. — № 32. — С. 4.
• 19 Там же. — С. 5.