К вопросу о роли прокурора в гражданском процессе

К вопросу о роли прокурора в гражданском процессе

Участие прокурора в гражданском процессе в последние годы подвергается критике как европейскими, так и российскими юристами. Вместе с тем такой вид участия прокурора в суде является одной из важнейших функций прокуратуры и полностью соответствует особенностям социокультурного развития нашей страны.

В одной из своих работ Д. Я. Малешин обращает внимание на то, что в российском обществе на протяжении всей истории его развития приоритет отдавался не индивидуалистическим, а коллективистским ценностям. Поэтому «целью гражданского процесса при таких условиях является не только разрешение спора между сторонами, но и защита общественных интересов»¹. Выразителем публичных и общественных интересов в рамках российского гражданского процесса всегда выступал прокурор, даже если он защищал частноправовой интерес.

В соответствии с Указом от 7 ноября 1775 г. «Учреждения для управления Губерний Всероссийской Империи»² в России наряду с прокурором были учреждены должности стряпчих, которым было вменено в обязанность: давать заключения в судах с целью сохранения порядка, установленного законами; выступать истцами по делам казны и делам, затрагивающим интерес власти (общий порядок), делам, касающимся сбора налогов и защиты прав малолетних детей, не имеющих опекуна. В другие дела с участием частных лиц стряпчие не имели права вмешиваться. Установленные при Екатерине II законодательные рамки участия прокурора в делах, возникающих из гражданских правоотношений, со временем изменились, но сохранили свой изначальный порядок. Это касалось, в частности, дачи заключения по делу и возбуждения дела путем подачи иска в защиту чужих прав и интересов. В каждый из периодов развития российского законодательства происходила переоценка форм и оснований участия прокурора в гражданском судопроизводстве. Такое положение характерно и для настоящего времени. На наш взгляд, при установлении форм участия прокурора в гражданском судопроизводстве необходимо, в первую очередь, определиться с его правовым положением в гражданских процессуальных отношениях.

В юридической науке имеется точка зрения, в соответствии с которой вопросы участия прокурора в гражданском и арбитражном процессах относятся к особой процессуальной деятельности. Д. Я. Малешин относит участие прокурора в гражданском процессе к самобытной черте российского гражданского судопроизводства, но при этом отмечает, что «значительные полномочия прокурора в советском гражданском процессе были предметом дискуссии и критики»³. Дискуссии по вопросу процессуального положения прокурора начались с 20-х гг. прошлого века. С одной стороны, прокурор обладал широким кругом прав и полномочий, с другой — выступал участником гражданского процесса. В связи с этим в различных нормативных актах этого периода его «называли то стороной в процессе, то представителем государства, то представителем какой-либо из сторон»⁴. Следует особо обратить внимание на то, что до революции 1917 г. вопросы участия прокурора в гражданском процессе не были актуальны для гражданской процессуальной науки, и не случайно составители хрестоматии по гражданскому процессу под редакцией профессора М. К. Треушникова смогли включить в нее научные работы по данному вопросу только начиная с 1954 г.

Исходя из существующих правовых построений судопроизводства по гражданским делам, мы можем утверждать о том, что прокурор в гражданском процессе приравнивается к положению представителя, но его участие в нем обусловлено необходимостью защиты публичного интереса. В связи с этим более корректным будет утверждение о том, что такое участие не является представительством в его классических процессуальных формах, а осуществляется в рамках общественно-социальной функции государства.

В научных исследованиях вопросам участия прокурора в гражданском судопроизводстве уделяется большое внимание. Так, Е. Р. Ергашев подробно рассматривает принцип ограниченного участия прокурора в рассмотрении гражданских и арбитражных дел и приходит к выводу.

о том, что подобное участие обусловлено фактором ограниченного вмешательства государства в частноправовые отношения⁵.

Участие прокурора в уголовном производстве и защита им публичных интересов являются его естественной и традиционной деятельностью, в отличие от защиты частноправовых интересов лиц, чьи права или законные интересы нарушены. Основываясь на этом тезисе, Г. А. Жилин считает, что прокурор не должен участвовать в гражданском процессе6. Большинство ученых и политиков не склонны поддерживать данную точку зрения, сводя научную дискуссию, по словам А. А. Ковалева, к вопросу об основаниях и пределах участия прокурора в процессе7. Такого же мнения придерживается И. А. Ильин, рассматривавший государство как «необходимый и целесообразный способ поддержания естественного права через его положительно-правовое провозглашение и вменение"8, т. е. в данном случае речь идет не только о наличии определенных правил поведения участников правоотношений, но и их соблюдении силой властвующего авторитета государства.

Рассматривая вопрос участия прокурора в гражданском процессе, следует учитывать и иные основания такого участия. Так,.

А.Г. Коваленко обращает внимание на то, что «помимо чисто правового механизма реализации процессуальных норм существуют и действуют социальный и психологические механизмы»⁹, которые влияют на принимаемое судом решение. Устранение субъективных факторов, связанных с особенностями восприятия правоотношений только одним лицом или с какими-либо упущениями в оценке рассматриваемых спорных отношений, и стремление к объективному разбирательству представляют собой существенные мотивы, объясняющие необходимость участия как прокурора, так и государственных органов в гражданском судопроизводстве. К тому же прокурор, по нашему мнению, должен сохранить право на выполнение надзорной функции по гражданским делам. Эта функция может осуществляться в форме подачи представления в вышестоящие судебные инстанции по всем делам, отвечающим критериям публичности в рамках внешней надзорной функции контроля за объективной стороной судебной деятельности. Об этом в свое время говорил известный процессуалист Е.В. Васьковский¹⁰.

Однако по данному вопросу имеются и иные мнения. В частности, Д. В. Тарабрин отмечает, что «прокурор, давая заключение по рассматриваемому гражданскому делу, влияет, на наш взгляд, далеко не в положительную сторону на принципы диспозитивности и состязательности в гражданском судопроизводстве, так как авторитет государственной власти во многих случаях достаточно велик (как для лиц, участвующих в деле, так и для суда), что может сделать подобное заключение неким „образцом“, с которым необходимо согласиться и которому надо следовать в конкретном случае, что далеко не всегда соответствует истине»¹¹.

Основным фактором, определяющим возможность участия прокурора в гражданском процессе, является наличие публичного интереса. Так, в свое время В. М. Гордон обращал внимание на то, что «роль прокурора независимо от формы одна — охрана публичного интереса правосудия. При посредничестве действий в защиту публичного интереса происходит защита нуждающихся в ней частных интересов»¹². Публичность предопределяет направленность права на достижение конкретной цели и имеет обязывающий характер по отношению к определенным лицам и отношениям, устанавливая те или иные правила поведения или предписания и обязывая действовать в интересах определенных групп или лиц. А участие прокурора в гражданском деле является внешним проявлением заинтересованности государства и общества в разрешении конкретного спора. На это указывал Р. Е. Гукасян, говоря о том, что «прокурор участвует в процессе в целях защиты государственных и общественных интересов, прав и охраняемых законом интересов граждан»¹³. Он также обратил внимание на то, что интерес участия прокурора в процессе вытекает из его компетенции и является по своему содержанию государственным, но не носит всеобъемлющего характера, а сосредоточен на реализации одной государственной функции — надзора за законностью.

Таким образом, функция прокурора по защите чужих прав и интересов сводится к его участию в гражданском деле, смысл и сущность которого также изменялись в зависимости от правовых установок в обществе, от того, какому частному юридическому интересу в определенный исторический промежуток времени государство и общество придавали публичное значение, направляя при этом усилия государственного аппарата на его защиту, в том числе и в судебном порядке. Это утверждение можно проверить, рассмотрев различные периоды развития законодательства, регламентирующего участие прокурора в гражданском процессе.

До 1864 г. прокуроры и стряпчие в своей деятельности руководствовались Указом от 7 ноября 1775 г. После принятия Судебных уставов функция прокурора заключалась в ходатайстве по определенным делам и трансформировалась затем в функцию по даче заключения по делу. Как отмечал А. Х. Гольмстен, прокурор, давая заключение по делу, не являлся стороной в процессе, а помогал суду правильно разрешать его. Стороны по делу не могли возражать и обсуждать это заключение, а «обязанности суда по отношению к прокурору заключались лишь в том, что суд обязан был: а) своевременно препроводить дело прокурору; б) выслушать заключение; но заключение это для него не обязательно. Этим, по общему правилу, и ограничивались права и обязанности прокурора»¹⁴. В рассматриваемый нами период высказывались также предложения.

об устранении прокурора из гражданского процесса, но процессуалисты обращали внимание на тот факт, что если прокурор оставался бы только защитником интересов казны, то он превратился бы в ее адвоката, а не хранителя силы и точного разума закона. Участвуя в гражданском процессе, как отмечал Д. И. Азаревич, прокуроры «в качестве должностных лиц обязаны блюсти за соблюдением закона, представлять и охранять государственные интересы»¹⁵. Это очень точное замечание, которое следует учитывать при сегодняшних спорах о возможности и допустимости участия прокурора в гражданском процессе.

Следующее обстоятельство, которое мы должны учитывать при выявлении сущности участия прокурора в гражданском процессе, заключается в том, что он воспринимался как представитель власти: «Мы прокурора признаем представителем обвинительной власти (т.е. власти государственной, так как она отстаивает высшие государственные интересы от посягательств частных лиц)»¹⁶. В период 1864—1917 гг. прокурор воспринимался как представитель государства с особыми полномочиями. Прокуроры состояли в должностях при судах, а «совокупность этих лиц носила название прокурорского надзора»¹⁷.

Гражданский процессуальный кодекс РСФСР, принятый в 1923 г., определил новые функции прокурора. В соответствии со ст. 2 ГПК РСФСР 1923 г. прокурор получил право начинать дело, а также вступать в уже начатый процесс по делу с целью охраны и защиты интересов государства или трудящихся. В этот период прокуратура рассматривалась как действенный орган по защите не только интересов государства, но и всех лиц, нуждающихся в такой защите. Циркуляр НКЮ РСФСР от 16 ноября 1922 г. № 132 «Об обязанности прокурора в отношении заключенных под влиянием нужды сделок» предписывал прокурорам вступать в процесс со всеми правами стороны для ограждения интересов общегосударственных, а также для защиты слабой в социальном отношении стороны.

В 50-х гг. ХХ в. началось формирование нового понимания роли и места прокурора в гражданском процессе, он стал характеризоваться как процессуальный истец. Под термином «процессуальный истец» изначально понимали только лиц, возбуждающих дело в защиту прав и интересов других лиц в тех случаях, когда это было разрешено законом. Указанный термин первоначально не распространялся на прокурора в силу того, что по действующему в тот период ГПК РСФСР 1923 г. прокурор занимал в гражданском процессе самостоятельное положение.

Более четкое определение границ участия прокурора в гражданском процессе реализуется в новом ГПК РСФСР 1964 г.¹⁸ Право прокурора на возбуждение дела было закреплено в ст. 4 ГПК РСФСР 1964 г., а само понятие прокурорского надзора в гражданском судопроизводстве получило легальное закрепление в ст. 12, в ст. 41 содержались основания участия прокурора в гражданском процессе. Внешняя регуляция участия прокурора в гражданском процессе получила закрепление в форме подачи заявления в защиту государственных и общественных интересов, а также прав и охраняемых законом интересов граждан. Прокурор сохранил общее право на участие в любом деле, но обязательное участие прокурора в судебном разбирательстве гражданских дел осуществлялось только в случаях, предусмотренных законом, а также в случае, когда необходимость его участия в деле признавалась судом. Как отмечает А. А. Власов, «прокурор, не являясь в материально-правовом смысле субъектом спора, защищает права и охраняемые законом интересы других лиц и имеет лишь процессуальный интерес в решении спорного правоотношения, и интерес этот сосредоточен на реализации одной государственной функции — надзора за соблюдением законности»¹⁹.

Дальнейшие изменения законодательства происходят в 90-е гг. ХХ в. Так, в соответствии с Федеральным законом от 17 января 1992 г. № 2202−1 «О прокуратуре Российской Федерации»²⁰ прокуратура РФ осуществляет надзор за исполнением законов, действующих на территории Российской Федерации. За прокурором сохранилось право на обращение в суд с заявлением в защиту прав и охраняемых законом интересов других лиц или на вступление в дело на любой стадии процесса, если этого требовала охрана прав и законных интересов граждан, общества и государства. При этом стоит обратить внимание на формулировку п. 4 ст. 27 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», в котором делается акцент на «особое общественное значение» как основание права прокурора на обращение к суду. Понятие «особое общественное значение» делает возможным выступление прокурора в защиту как граждан, так и неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований. М. С. Шалумов определяет обязательное участие прокурора в гражданском процессе как проявление публичного интереса: «В ряде случаев законодатель сам определяет наличие публичного интереса путем установления категории гражданских дел, по которым участие прокурора обязательно»²¹.

Однако в ст. 45 ГПК РФ 2002 г.²² включено положение о том, что защита прав, свобод и законных интересов граждан может быть осуществлена прокурором только в том случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться в суд. Обоснование участия прокурора в судебном разбирательстве в силу его особого общественного значения нормами ГПК РФ уже не предусмотрено, и, соответственно, он лишается права как на возбуждение дела, так и на участие в нем.

В то же время ст. 377 ГПК РФ допускает подачу прокурором представления на вынесенное в надзорном порядке определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ или Военной коллегии Верховного Суда РФ в том случае, если это постановление нарушает единство судебной практики. Но, как отмечает С. А. Иванова, «прокурор не имеет права вступать в процесс и давать заключение, а в последующем вносить представление по делам, не предусмотренным в ч. 3 ст. 45 ГПК РФ»²³, т. е. его участие в процессе ограничивается при пересмотре дела в иных судебных инстанциях. В результате все, что выходит за перечень дел, указанных в ст. 45 ГПК РФ, остается вне поля зрения прокурора, свои функции он может реализовать только при принесении представления в Президиум Верховного Суда РФ. Таким образом, процессуальные ограничения на участие прокурора в гражданском процессе существенно сужают его возможности, предусмотренные Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации».

Подобный подход, на наш взгляд, является крайним проявлением позиции невмешательства прокурора в частноправовые отношения. Во многом, он, безусловно, ориентирован на разделение правоотношений на публичные и частные и, соответственно, на разграничение публичных и частных интересов, но при этом нарушается принцип обеспечения единства законности как в частноправовой, так и в публично-правовой сферах. И это влияет, в конечном счете, на возможность полной реализации гарантий прав и свобод граждан при защите ими своих нарушенных прав или охраняемых законом интересов.

Указанную проблему следует также рассмотреть с точки зрения обеспечения принципов состязательности и законности в гражданском процессе. Если в ходе судебного разбирательства косвенно затрагиваются публичные интересы, но рассматриваемое дело при этом не входит в перечень дел, по которым участие прокурора является обязательным, и он не сможет принять участие в судебных заседаниях при рассмотрении дела в судах первой и второй инстанций, то возможности прокурора повлиять на принимаемое судом решение значительно сократятся.

Необходимо уточнить, что следует понимать под публичным интересом, поскольку от этого зависит установление оснований и пределов участия прокурора в гражданском процессе. Конституционный Суд РФ неоднократно высказывался о том, что неопределенность законодательной нормы ведет к ее неоднозначному толкованию. Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 февраля 2004 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности пункта 10 статьи 75 Федерального закона „Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации“ и части первой статьи 259 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Верховного Суда Российской Федерации»²⁴ было указано, что неопределенность понятия «особое общественное значение» ведет к тому, что правоохранительные органы трактуют его произвольно, так как в законе не указано, какое общественное значение может признаваться «особым».

На наш взгляд, Конституционный Суд РФ обратил внимание на серьезную проблему, существующую сегодня в праве. Она заключается в том, что понятие «защита охраняемых законом интересов общества и государства», под которым понимается публичный интерес, закреплено в законе, а процессуальный порядок его реализации не уточнен, что ведет к произвольному толкованию указанного понятия и к его субъективной оценке прокурором при рассмотрении дела.

Необходимость участия прокурора в делах по защите публичных интересов связана с тем, что в обществе всегда присутствуют обстоятельства, которые ведут к асимметрии в его развитии: «Естественная асимметрия на определенном этапе развития общества перерастает в социальную и дополняется последней. Это может привести к противостоянию различных слоев общества»²⁵. С целью недопущения такого противостояния в правовой сфере, которое ведет к получению односторонних преимуществ одними субъектами над другими, необходимо наличие рычагов государственного воздействия на процессы, происходящие в обществе. Одним из таких правовых способов воздействия является возможность участия прокурора в гражданских делах с целью защиты общественных и государственных интересов, под которыми следует понимать выработанные или подразумеваемые обществом общественные цели и идеалы, закрепленные в общих началах и принципах права.

Подобный подход характерен и для законодательства стран континентальной системы права, предусматривающего положение о том, что прокурор выступает в защиту публичных интересов или представляет их. Под такими интересами понимают «интересы государства, общества, а также отдельных социальных ка — тегорий»²⁶. Вместе с тем в европейских странах наметилась тенденция исключения прокурора из гражданского процесса, но, несмотря на это, во Франции, Германии, Италии, США и других странах за прокурорами сохранено право подачи иска. В большинстве стран Западной Европы и США прокурор подает иск в защиту общественных, государственных интересов и только в отдельных странах — в защиту чужих интересов (Франция, Италия)²⁷. В ряде стран, в частности в Германии, участие прокурора допускается только по отдельным видам гражданских дел²⁸.

В государствах системы общего права прокуратура даже формально не считается защитницей законности или гарантом справедливого отправления правосудия. Ее функция в гражданском процессе сводится исключительно к представительству публичных интересов, преимущественно в их узком понимании, как интересов правительства (исполнительной власти). Типичной для этой системы формой участия прокуратуры при рассмотрении гражданского дела является ее выступление в качестве истца или ответчика от имени государства (например, в США атторнейская служба выступает истцом по делам о взыскании штрафов за налоговые нарушения и ответчиком по искам плательщиков налогов). Как и в континентальной системе права, представительство прокуратурой интересов государства осуществляется в том случае, когда определить иной орган, полномочный в данном случае представлять интересы государства, достаточно сложно.

В ряде случаев государственный интерес законодательством зарубежных стран понимается шире, т. е. как интерес общества. В частности, законодательством США атторнеи уполномочены предъявлять иски (поддерживать требования специальных учреждений или частных лиц), связанные с охраной от загрязнений воздуха, воды, акваторий, контролем за шумом, транспортировкой опасных грузов²⁹.

Подобное определение места прокуратуры в частно-правовых отношениях имеет как правовой, так и культурно-исторический аспекты. В европейских странах существует развитое процессуальное законодательство, которое создает целую систему, обеспечивающую защиту нарушенных прав. Так, в законодательстве Швейцарии, Австрии, Франции, ФРГ и США в отдельных случаях в силу закона или соглашения допускается ведение дела частными лицами от своего имени, но в защиту чужих прав и интересов, развита система защиты групповых интересов, в том числе и частными организациями, действует эффективная система адвокатуры. Наличие подобных охранительных мер в зарубежных странах обуславливает существование «индивидуалистической теории», которая предусматривает, что интересам взрослого индивидуума в наилучшей степени соответствуют максимальная свобода и ответственность за выбор цели, средств и поведения для ее достижения, так как каждый лучше, чем кто-либо другой, знает свои собственные интересы и способен принимать решения, оптимальные для их удовлетворения. Принцип индивидуализма защищает человека от чрезмерной активности государства, которое должно поддерживать правопорядок, защищать интересы каждого от нарушений со стороны других лиц, обеспечивать выполнение своих обязательств.

Вместе с тем автоматическое перенесение опыта европейских стран на российскую почву чревато возникновением в основном не правовых, а психологических проблем. Отсутствие сложившихся и адекватно воспринимаемых обществом правоохранительной и судебной систем может привести к тому, что часть общества будет воспринимать судебную систему как враждебную или бесполезную, что будет являться шагом к изоляционизму по социальному или групповому признаку.

Вопрос о возможности участия прокурора в гражданско-процессуальных отношениях рассматривается современным законодательством иначе, чем ранее действовавшим. По нашему мнению, такие законодательные положения оправданы в государстве, находящемся в стабильном состоянии, в котором достигнуто равновесие межобщественных отношений и существуют единообразные подходы к решению гражданско-правовых проблем. Так, в европейских странах и США только 2−5% гражданских споров рассматриваются в суде, а большая часть таких споров разрешается в досудебном порядке. В России подобных исследований не проводилось, но можно с уверенностью говорить о совершенно иной статистике в связи с происходящими в обществе изменениями и незавершенными процессами формирования класса собственников, а также перераспределением объектов собственности как между частными лицами и государством, так и между физическими лицами. В отдельных, но достаточно часто повторяющихся случаях это перераспределение приобретает далеко не правовой характер. Общество, в свою очередь, должно иметь возможность активно влиять на процессы защиты права собственности, представляющие собой важный элемент обеспечения стабильности гражданско — правовых отношений. Задача обеспечения стабильности в обществе, стоящая перед государством, реализуется в деятельности его структур, к которым относятся и органы прокуратуры.

Таким образом, прокурор, участвуя в судебном разбирательстве по гражданским делам, выступает от лица государства, которое гарантирует защиту основных прав и свобод человека и гражданина. Рассматривая в совокупности ст. 45 и 48 Конституции РФ, можно прийти к выводу о том, что эта форма государственной юридической помощи должна предоставляться по определенным социально значимым делам, по которым государство не может устраниться от участия в силу их общественной значимости. Именно социальная и общественная значимость дела всегда определяла необходимость участия в нем государства, в том числе и через судебную помощь тем лицам, которые в ней нуждаются.

Именно это обстоятельство повлияло на принятие Федерального закона от 5 апреля 2009 г. № 43-ФЗ «О внесении изменений в статьи 45 и 131 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации». Указанным Законом часть первая ст. 45 ГПК РФ была дополнена положениями, в соответствии с которыми прокурор вправе обратиться в суд в защиту интересов гражданина в том случае, если это касается вопросов защиты нарушенных или оспариваемых социальных прав, свобод и законных интересов в сфере трудовых (служебных) и иных непосредственно связанных с ними отношений; защиты семьи, материнства, отцовства и детства; социальной защиты, включая социальное обеспечение; обеспечения права на жилище в государственном и муниципальном жилищных фондах; охраны здоровья, включая медицинскую помощь; обеспечения права на благоприятную окружающую среду; образования.

Приведенные изменения соответствуют сложившимся представлениям о роли и значении прокурора в частно-правовых отношениях. И не случайно выдающийся юрист прошлого Е. А. Нефедьев отмечал, что «необходимость допущения лиц прокурорского надзора к участию в гражданских делах, объясняется тем, что при состязательном порядке производства в некоторых делах интересы тяжущихся не могут быть ограждаемы ими самими, а между тем эти интересы требуют особого попечения правительства (например, интересы малолетнего, умалишенного, юридического лица)»³⁰. Тем самым «обязанностью прокурора является защита самой силы закона и только в том смысле, в коем судья по своему значению в состязательном процессе не имел бы права сделать непосредственно от себя какого-либо указания»³¹.

Подобный подход согласуется со сложившейся правовой традицией в России, которая основывается на возможном и допустимом активном содействии лицу, обращающемуся в суд, со стороны органов прокуратуры. Определение роли и места прокурора в гражданском процессе необходимо осуществлять исходя из особенностей исторического развития нашей страны и ожиданий общества от власти. Прямое заимствование западноевропейской практики в процессуальное законодательство может негативно сказаться на гражданском судопроизводстве. Любое нововведение или исключение каких-либо сложившихся правовых институтов в рамках гражданского процесса может повлиять на рост негативного психологического восприятия гражданского судопроизводства. Правовые изменения должны отвечать потребностям культурологической трансформации общества, и резкий слом сформировавшихся в нем представлений о праве и суде может вызвать негативную реакцию населения страны.

Примечания

прокурор гражданский правоотношение.

• 1 Малешин, Д. Я. Методология гражданского процессуального права. М., 2010. С. 104.
• 2 См.: Полное собрание законов Российской Империи с 1649 года. 1775−1780. СПб., 1830. С. 279 286.
• 3Малешин, Д. Я. Российский тип гражданского судопроизводства // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11. Право.
• 2006. № 5. С. 9.
• 4 Воронов, А. Ф. Принципы гражданского процесса: прошлое, настоящее, будущее. М., 2009. С. 206.
• 5 См.: Ергашев Е. Р. Принципы прокурорского надзорно-охранительного права. Екатеринбург, 2007. С. 206.
• 6 См.: Жилин Г А. Цели гражданского судопроизводства и их реализация в суде первой инстанции. М., 2000. С. 214.
• 7 См.: Ковалев А. А. И снова к вопросу об участии прокурора в арбитражном процессе // Арбитражный и гражд. процесс. 2007. № 4. С. 14.
• 8 Ильин И. А. Философия права: в 2 т. М., 1993. Т. 1. С. 172.
• 9 Коваленко А. Г. Институт доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М., 2004. С. 125.
• 10 См.: ВаськовскийЕ. В. Учебник гражданского процесса / под ред. В. А. Томсонова. М., 2003. С. 39−40.
• 11 Тарабрин Д. В. Об участии прокурора в гражданском судопроизводстве // Рос. юстиция. 2007. № 2. С. 28.
• 12 Цит. по: Кареева Т. Ю. Участие в гражданском процессе лиц, выступающих в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц: дис… канд. юрид. наук. СПб., 2005. С. 23.
• 13 Гражданское процессуальное законодательство. Комментарий / под ред. М. К. Юкова. М., 1991. С. 112.
• 14 Гольмстен А. X Учебник русского гражданского судопроизводства. СПб., 1885. С. 196.
• 15 Азаревич Д. И. Судоустройство и судопроизводство по гражданским делам. Варшава, 1891. С. 283.
• 16 Пальховский А. М. О праве представительства на суде. М., 1876. С. 116.
• 17 Азаревич Д. И. Указ. соч. С. 278.
• 18 Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1964. № 24. Ст. 407.
• 19 Власов А. А. Катаракта на «око государево» // Рос. юстиция. 2001. № 8. С. 34.
• 20 Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 8. Ст. 366.
• 21 Шалумов М. С. Проблемы функционирования российской прокуратуры в условиях формирования демократического правового государства: дис… д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2002. С. 273.
• 22 Собрание законодательства РФ. 2002. № 46. Ст. 4532.
• 23 Комментарий к Г ражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. В. М. Жуй — кова, М. К. Треушникова. М., 2007. С. 170.
• 24 Собрание законодательства РФ. 2004. № 9. Ст. 831.
• 25 Чиркин В. Е. Публичная власть. М., 2005. С. 12.
• 26 Здрок О. Н. Гражданский процесс зарубежных стран: учеб. пособие. М., 2005. С. 108.
• 27 См.: Гадянова М. В. Участие прокурора при рассмотрении гражданских дел судами: дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 50.
• 28 См.: Давтян А. Г. Гражданское процессуальное право Германии. М., 2000. С. 89.
• 29 См.: Здрок О. Н. Указ. соч. С. 110−111.
• 30 Нефедьев Е. А. Учебник русского гражданского судопроизводства. Краснодар, 2005. С. 82.