Проблема комплементарности трансфертов в межкультурных взаимодействиях

Одна из важнейших проблем современных межкультурных взаимодействий — целесообразность, качество и последствия инородных заимствований. Особенную актуальность она приобрела в связи с явно выраженной тенденцией современности — необходимости перманентной модернизации национально-государственных социокультурных систем. Действительно, все социокультурные миры планеты постоянно (некоторые — в большей, некоторые — в меньшей степени) обновляются, модернизируются. В этом закономерном и объективном процессе наибольшую озабоченность представителей социогуманитарного знания вызывает его субъективная составляющая как важный, если не решающий, компонент конструирования реальности. Два ключевых момента, на наш взгляд, придают особую остроту проблемам принятия решения о стратегии и тактике проведения модернизации. Первый момент, характерный, в частности, для современной российской действительности — это отсутствие целостной и научно обоснованной концепции модернизации общества, из чего естественным образом вытекают: а) неясность образа конечной желаемой модели; б) отсутствие критериев, по которым оценивается благотворность или вредоносность новаций. Второй ключевой момент данной проблемы — механистическая парадигма глобализации в целом и модернизации российского социума в частности.

Опасность однополярного мира, которую предвидели и о которой предупреждали обществоведы, проявилась во всей полноте: сегодня единоличный лидер глобализации — Соединенные Штаты Америки — превратились в поставщика готовых социальных технологий и социокультурных агрегатов, которые подлежат лишь трансферту в другие страны мира, установке и подгонке под местные «шероховатости». Но механистическая парадигма в проведении социокультурной модернизации принципиально ошибочна, так как национально-государственные культурные системы — не механические конгломераты, а значительно более сложно устроенные системы, элементы которых связаны органически. Эти связи подобны связям живого организма, механические приемы обновления губительны для таких систем.

Из признания органического характера системы естественным образом вытекает критерий в определении полезности или вредоносности заимствований: инородные трансферты-имплантанты должны отвечать требованию комплементарности.

Комплементарность — явление, обнаруженное и описанное строгим научным языком в молекулярной биологии, где оно обозначает взаимное соответствие и дополнение частей при образовании целого как принцип самосборки биологических структур. «Уникальность и прочность комплементарных структур определяется высокой избирательностью и большой площадью взаимодействия на уровне атомных группировок или зарядов по принципу „ключ — замок“»¹. В широком смысле термин «комплементарность» понимается как соответствие, дополнение, совместимость. В социогуманитарном знании он приобрел статус оценочного концепта. В частности, комплементарной экспертизе подвергаются или, по крайней мере, должны подвергаться все сознательные инокультурные заимствования.

Каковы же критерии некомплементарности инокультурных трансфертов? Самый главный критерий — это несоответствие базовым, основополагающим ценностям данной конкретной социокультурной системы. Еще в первой половине прошлого века П. А. Сорокин писал: «Всякая великая культура есть не просто конгломерат разнообразных явлений, сосуществующих, но никак друг с другом не связанных, а есть единство, или индивидуальность, все составные части которого пронизаны одним основополагающим принципом и выражают одну, и главную, ценность. Доминирующие черты изящных искусств и науки такой единой культуры, ее философии и религии, этики и права, ее основных форм социальной, экономической и политической организации, большей части ее нравов и обычаев, ее образа жизни и мышления (менталитета) — все они по-своему выражают ее основополагающий принцип, ее главную ценность.

Именно ценность служит основой и фундаментом всякой культуры"². Вазовые ценности — элементы ядра культурной системы, определяющие принципы ее строения и жизнеосуществления. Внедрение некомплементарных им элементов разрушительны для целостной самовоспроизводящейся системы.

Следует уточнить, что мы далеки от того, чтобы отрицать возможность и необходимость социокультурных заимствований. Они допустимы и возможны в любых сферах и любых объемах, но при одном непременном условии — непротиворечии базовым ценностям и производным от них принципам социокультурного бытия конкретной системы. Все, что не затрагивает ядерную зону культуры — аксиологическая периферия, — может и должно подвергаться изменениям, обновлениям, перестройке под влиянием вызовов среды: природной, экономической, политической, информационной и других.

Примером такого комплементарного трансферта в отечественную, да и в западную культуру в целом может служить инвайроментализм. Со времен формирования христианской культуры Запада отношение к природе перестало быть базовым, принципиальным для социокультурной системы. Произошла десакрализация природы, которую мы вслед за Н. А. Бердяевым называем «смертью великого Пана», когда христианство исключило природу из сферы сакрального, наглухо закрыло дверь в сферу природных духов и утеряло от нее ключи. Средневековье, по Бердяеву, «стоит под знаком героической борьбы человеческого духа с природными стихиями, с природными силами. Этот процесс борьбы человеческого духа с природой характеризуется отворачиванием от природы, обращением человеческого духа внутрь, в глубину, отношением к природе как к источнику греха, к источнику порабощения человека низшими стихиями». Период нового отношения европейского духа к природе начался в эпоху Ренессанса. «Но это новое обращение человеческого духа к природной жизни очень резко отличается от того непосредственного общения с природой, которым началась всемирная история, которое было начальной стадией взаимодействия между духом и природой. Здесь уже происходит не духовная борьба со стихиями природы, которая характерна для Средневековья и для наиболее христианского периода истории, а борьба во имя покорения и завоевания природных сил для превращения их в орудие человеческих целей, человеческого интереса и благополучия… Человек уходит на внешнюю периферию жизни, обращает свои силы на создание механического машинного царства»³.

Когда субъект-объектное, десакрализованное, потребительское отношение к природе привело к тотальному экологическому кризису, Запад, и Россия в том числе, прибегли к инокультурному трансферту, заимствовав из индийской культуры принцип ахимсы. Ахимса — принцип, состоящий в неубиении, ненасилии, непричинении вреда всему живому (людям, животным, растениям) никогда и никаким образом — ни мыслью, ни словом, ни делом, что отражает идею родственности всего живого, неотделимости человека от всего окружающего мира. В буддизме, джайнизме, индуизме, йоге этот принцип является базовым, основанным на архетипе круговорота перерождений всего живого друг в друга. Эта идея чужда христианству, но концепция коэволюции человека и природы, их равноценности, бережного, охранного отношения к растительному и животному миру оказалась спасительным концептуальным оформлением для возникновения экологической этики, щадящего и бережного отношения к природе, хотя и получивших иное — целерациональное — обоснование в виде инвайроментализма.

Совсем иную картину — ситуацию некомплементарности трансфертов — мы наблюдаем в случае с попыткой вмонтировать в российскую социокультурную систему такие «агрегаты», как правовое государство и ювенальная юстиция. Почему идеологический и организационно-технологический конструкт «правовое государство» является некомплементарным нашей культурной среде? Уж казалось бы, чего лучше — абсолютное первенство и главенство закона, приоритет права во всех сферах межличностных, межгрупповых и межинституциональных отношений. В академическом энциклопедическом издании правовое государство определяется как тип государства, основанный на конституционном режиме, на развитой правовой системе и эффективной судебной власти, на разделении властей и их относительно самостоятельном функционировании и взаимодействии. При этом отмечается, что в правовом государстве создаются условия правовой свободы личности, основанные на принципе «дозволено все, что не запрещено законом»⁴.

Причина некомплементарности данного трансферта заключается в том, что право, претендуя на абсолютное верховенство в качестве главного судии и регулятора отношений, стремится к замещению базового принципа русской культуры — «диктатуры совести», абсолютного верховенства морали. Основное назначение права — сдерживание разрушительных сил и страстей, это реакция на зло в мире. А где же добро, позитивный и вдохновляющий ориентир? В отечественной культурной традиции таким идеалом было общество, живущее по ПРАВДЕ. Правда — архетип русской культуры и верховный регулятивный принцип духовности. Подобно китайскому Дао и европейскому Логосу, он выступает законом мироздания, жизни социума и деятельности отдельного человека. Это принцип нравственный, идеал абсолютной моральности: честности, справедливости, благонамеренности, чистоты помыслов и поступков. Каждому известно, что такое «жить по правде, жить не во лжи», только достижение этого требует постоянных усилий нравственного самосовершенствования и «диктатуры совести». Правдоискательство — традиционная стратегия социального бытия в отечественной культуре: за правду боролись, ее отстаивали. Религиозная ли, мирская ли — она всегда была священной. По отношению к Правде и экономические, и политические, и правовые блага — лишь средства, а сейчас эти средства предлагаются российской общественности как конечная вершина устремлений. Тем самым верховенство ПРАВДЫ — суда совести и справедливости — отменяется, а жизнь по принципу «разрешено все, что не запрещено законом» расценивается как вершина социально-политического прогресса, искомый идеал совершенного состояния.

Русский философ П. Е Астафьев писал: «Но именно во имя сохранения… полноты и равновесия своего духа, именно потому, что ценнее и выше всего для него его душа и ее спасение, и относился русский народ всегда более или менее равнодушно, а часто и враждебно к внешне организаторским задачам вообще. Дорожа выше всего этим… нравственным, а не отвне регламентированным характером своей деятельности (на свою ли, на общую ли пользу — все равно), русский народный характер и не может не относиться равнодушно недоверчиво или враждебно к исключительным задачам устроения внешних форм, внешней организации жизни. Поэтому он… бесконечно более думает о нравственном характере своих поступков, об их моральности, чем об их юридической правильности, об их легальности»⁵. Это и аргумент против распространенного мнения о правовом нигилизме русских как существенном цивилизационном и культурном недостатке, как ущербности менталитета: не от права мы отрекаемся, а от его безусловного авторитета, так называемый правовой нигилизм — это на самом деле нравственный максимализм, который на уровень выше и прогрессивнее правового государства.

Идеал правового государства, принцип соблюдения законов, авторитетности судебной власти — вещи важные и нужные, но не абсолютные для нашей культуры. Претензия на абсолютное главенство, заложенная в идейно-технологическом конструкте «правовое государство» отменяет абсолютность нравственного закона, трансформирует аксиологическое ядро отечественной социокультурной системы, заменяя центральную ценность ценностью периферийной, вторичной, и не забудем еще — производной. Главный аргумент сторонников такой замены, что, дескать, правовое государство — это общечеловеческая ценность и признак цивилизованности. Один такой «общечеловек», например, поучал политика Бориса Немцова, которого суд приговорил к штрафу за клевету: мол, такому опытному публичному деятелю, как Борис Ефимович, следовало бы знать, что любого человека можно назвать хоть взяточником, хоть вором, но выражать это следует формулой «я убежден, что этот человек — вор или коррупционер», в таком случае говорящий неподсуден, так как за убеждения не судят и ответа за клевету можно избежать. Это пример того, что абсолютизация правового контроля отменяет контроль нравственный. Так правомерна ли замена идеала высоконравственного общества Правды идеалом правового государства? Представляется, что нет.

На сегодня еще одним примером некомплементарного трансферта с Запада является ювенальная юстиция. Недавно Россия ратифицировала так называемую Европейскую социальную хартию, одним из положений которой является создание органов ювенальной юстиции. Многие российские общественные деятели совершенно справедливо полагают, что это нанесет непоправимый удар по серьезно ослабевшему в последние годы институту семьи.

В декабре 2007 г. в Международном фонде славянской письменности и культуры состоялся круглый стол на тему: «Ювенальная юстиция и российская семья: угрозы нового законопроекта». В нем приняли участие представители более двадцати общественных организаций, объединений, фондов. Участники круглого стола заявили, что механизм защиты прав несовершеннолетних, действующий таким образом, как это делается в рамках системы ювенальной юстиции на Западе, разорвет все базовые звенья традиционной системы воспитания подрастающего поколения, которая веками помогала нашим детям сформироваться для самостоятельной жизни в обществе. Некомплементарность данного социокультурного трансферта с Запада в том, что он категорически не совпадает с существующими принципами межпоколенной трансляции, противоречит им. Его опасность и неприемлемость для культуры в покушении на зону сакрального, на духовный авторитет учителей и родителей, и в итоге — на селективный опыт культуры, ее энергетические родники.

Таким образом, очевидно, что не все инокультурные трансферты полезны и подходящи для данной конкретной культуры. Отказ от механистической парадигмы модернизации и постоянная экспертиза трансфертов на комплементарность будут способствовать модернизации укрепляющей и развивающей, а не разрушающей и тормозящей. По крайней мере, именно так и должен идти этот процесс культурного обновления.

Вопросы и задания для самоконтроля

• 1. Выделите объективный и субъективный аспекты модернизации социокультурных систем. Какова роль управленческих решений в осуществлении модернизации?
• 2. Каковы критерии благотворности и вредоносности инокультурных заимствований?
• 3. Приведите примеры комплементарных инокультурных заимствований в истории.
• 4. Что способствует укрепляющей и развивающей модернизации конкретной культурной системы?
• 5. Оцените культурные заимствования в отечественной культуре.