Слабые стороны взгляда Милля на социологический метод

Едва ли, однако, эту часть методологических соображений Милля можно назвать лучшею в его трактате. Раз мы не признаем крайнюю сложность общественных явлений, мы не имеем права выделять одно из них в качестве основного или, как выражается Милль, primi agentis. Выбор такого принципа будет необходимо несколько произвольным. Конт, а за ним Милль могли думать, что «перевес и почти господство между силами общественного прогресса» принадлежит состоянию умозрительных способностей людей, тогда как Маркс и его последователи полагают, что такое значение принадлежит состоянию производительных сил. Ошибочно сводить всю социальную эволюцию к одной причине, к одному фактору, к одному закону. То, что в данном случае рекомендует Милль, находится в противоречии с его собственными взглядами на значение изолирующей дедукции, с какою мы имеем дело в политической экономии. Притом социальная динамика Конта — в ней, собственно говоря, и был применен «исторический метод» — давала не общую теорию исторического процесса, а своего рода философию действительно совершившейся истории. Милль недостаточно различает задачи абстрактной и конкретной науки. Его увлечение социальной динамикой Конта весьма естественно, но если бы он строже отнесся к только что упомянутому различению, он должен был бы признать, что законы общественной эволюции должны быть находимы не таким путем. В данном случае лучший метод есть метод индуктивно-сравнительный. В настоящее время социологическая литература пользуется вот каким приемом: берется какая-либо частная эволюция (эволюция брака и семьи, эволюция общественной власти и государства, эволюция собственности и разделения труда и т. д.) и изучается на фактах, взятых из истории разных стран и народов, живших в разные эпохи, причем отмечаются пункты сходства и различия и определяются причины как первых, так и вторых. Исходя из идеи однообразия процессов, из коих складывается общественная эволюция, мы должны объяснять все наблюдаемые различия особыми условиями места и времени, относя, наоборот, случаи сходства на счет действия общих законов социального развития. Здесь также приходится изолировать один процесс от другого, но для изучения его методом индуктивно-сравнительным, а не дедуктивно-гипотетическим, какой употребляется в абстрактной политической экономии. Последний пригоден для открытия законов стремлений, законы же развитий открываются первым. Оба эти метода в известной комбинации пригодны и для изучения тех взаимоотношений, которые существуют между отдельными тенденциями и эволюциями общественной жизни. Сам Милль, наконец, принимает метод, посредством которого Конт строил свою социальную динамику, лишь с весьма важными оговорками, из коих одна заслуживает особого внимания. Именно он говорит о невозможности определения a priori порядка, в котором должно происходить человеческое развитие, и о невозможности сведения порядка последовательности, который мы можем показать между различными состояниями общества и цивилизации, к какому-либо закону. Между тем Конт мечтал как раз о последнем и прямо конструировал историю не лучше Гегеля. Сравнительное изучение исторических фактов во всяком случае является путем гораздо более надежным, нежели тот «исторический метод», который был применен Контом к рассмотрению всей прошлой жизни человечества. Одним словом, в той части рассуждений Милля, где речь идет о социологическом методе, многое нуждается в пересмотре и переделке на основании успехов новейшего сравнительного изучения эволюции культурных и социальных явлений.

До сих пор «Система логики» Милля остается наиболее авторитетным общим трудом по вопросу о методах положительных наук вообще и в частности наук общественных. Нельзя, однако, не заметить все-таки, что современному состоянию социологии многое в этом трактате уже более не соответствует. Во всяком случае Миллю принадлежит заслуга внесения в логику наук вопросов социологической методологии. Более поздние писатели, разрабатывавшие эти вопросы, шли уже по стопам Милля и находились прямо под его влиянием, хотя и не во всем с ним соглашались. Иногда сравнительно с Миллем они делали даже шаги назад.