Анализ стихотворения «К другу»

В стихотворении Ниралы «К другу» выделяется двенадцать строф. Каждая строфа состоит из двенадцати пад (стихов). На фонетическом уровне отметим лишь то, что Нирала сочетает в стихотворении как традиционные приемы (анупраса, ямака и т. д.), так и приемы, новые для индийской поэзии (органическая аллитерация, паронимия).

Стихотворение является программным для творчества Ниралы. Поэт говорит о возможностях и достоинствах новой поэзии. В первой строфе речь идет о древнем озере, которое символизирует собой старую поэзию. Нирала рисует гармоничную картину:

«Ведь было же древнее озеро,.

Слышались крики гусей-журавлей, И лотосы-облака Подвластны были любви.

Плеск волн доносился И бой воды в берега-барабаны, Там ветер носился Со счастливыми песнями" [Anвmikв 1937, P.18].

Во второй строфе говорится, что «там нет грохота, нет там навязчивых звуков, там нет дерзких речей» [Anвmikв 1937, P.18]. На символическом уровне вновь говорится о старой поэзии, в которой нет вызывающих раздражение звуков, она гармонична, не вызывает неприятных для слуха чувств, звучит приятно и понятно. Далее Нирала переходит к описанию новой поэзии. Перед читателем предстает картина безжизненной, наполненной зноем пустыни, по которой носится лишь ветер. Окружающая обстановка накаляется, испаряются последние капли воды, всё живое вокруг замирает: иссыхает пруд, увядают деревья, даже огромный хвост павлина становится «толщиной со змею» (mayыr-vyвl pыЮch se ju? e). Пустыня, как и озеро, является символом, в данном случае — символом новой, современной поэзии. Третья строфа по смыслу противопоставляется второй, на семантическом уровне миру пустыни противопоставлен полный жизни оазис природы: молодые зелёные побеги, бутоны, гирлянды цветов, вокруг них — кружащие пчёлы. Картина преображается: появляются цвета, ароматы, живые существа.

Таким образом, первые три строфы образуют своеобразную цепочку. Первая строфа показывает гармоничный мир старой поэзии, вторая — противопоставляет старую поэзию новой. В третьей строфе перед читателем возникает другая картина — остров жизни в мире пустыни, то есть положительное начало в новой поэзии.

Пятая строфа (самая середина стихотворения) является «переломной» в некотором смысле. Автор обращается к другу с вполне конкретной просьбой: хотя бы повернуться к нему. Далее он говорит, что если друг останется недвижим, как он преодолеет океан тьмы. «Океан тьмы», пожалуй, единственный символ в этой строфе. По всей видимости, он символизирует собой океан невежества, непонимания. Если друг останется неподвижным, то он не поймет автора и, возможно, не увидит прекрасного в новой поэзии.

В шестой строфе автор призывает своего друга обратиться к прошлому, в котором — молодость и свобода. Иными словами, говорится о былых возможностях и, прежде всего, о возможности перемен. В конце строфы возникает образ неиссякаемого, неутолимого ветра (Hilв-jhulв taru aga? an Bahо vah havв) [Anвmikв 1937, P.20], не перестающего дуть, который свидетельствует о продолжении изменений, о «раскачивании» старого и о приходящем новом.

Во второй части седьмой строфы сближаются по звучанию сочетание «apвr pyвr» и слова «asвr», «nirвdhвr» — «безграничная любовь», «бесполезная» и «беспричинный». Конфликт усиливается, потому как друг, к которому обращено все стихотворение, привязан к старым страницам (то есть к старой поэзии) и именно поэтому он страдает, а автор говорит ему: «то, что оставлено в прошлом, там и осталось» [Anвmikв 1937, P.21]. Таким образом, сочетание «apвr pyвr» и слова «asвr», «nirвdhвr» образуют своеобразную цепочку: от безграничной, бесполезной любви появляется беспричинное горе. Однако перемены, которые уже начались, не остановить, подобно тому, как не утолить зажженный огонь (jalо huо ag, kaho, kab gayо ju? в?).