Как Боэций трактовал судьбу?

Как правило, идея судьбы, начиная с философии жизни, связывается с иррационалистическими подходами, уходя, тем не менее, в глубины философской рефлексии. Так, Боэций понятие судьбы рассматривает в особом контексте — в пространстве высшего блага. В «Утешении судьбой» он пишет: «Происхождение всего сущего, развитие всех вещей… имеет свои причины, порядок, формы от неизменного божественного разума. Этот разум содержит образ многообразия сущего, подлежащего управлению. Этот образ, когда рассматривается в чистом виде в самом божественном разуме, называется провидением, если же он сопрягается с вещами, подвластными Богу, то, как еще ведется от древних, называется судьбой»^[1]. Судьба, следовательно, это — воплощение провиденциального порядка во времени и пространстве. Образом такого порядка у Боэция является множество колес, вращающихся вокруг одной и той же оси. Чем ближе колесо к оси (вплоть до слияния с ней), тем меньше превратностей судьбы, чем дальше, тем больше превратностей. Судьба «связывает действия и ход жизни людей нерушимой цепью причин, берущих начало от неизменного провидения и также с необходимостью являющихся неизменными».

Эти рассуждения Боэция нельзя понимать как идею предопределения, ибо, по его словам, смысл провидения состоит не в том, чтобы сообщать вещам необходимость, а в том, чтобы быть знаком необходимости их осуществления в грядущем. Сущность же знака — обозначать скрытое, но не творить сущности обозначаемого. Знак — лишь намек на означаемое, на его возможность. «То, что произойдет в будущем, не является необходимым до того момента, когда происходит, а не обретя существования, не содержит необходимости появления в грядущем».

• [1] Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты / Боэций. М., 1990. С. 265.