Взаимовлияние и взаимодействие этнического и политического национализма

Если при определении понятия «нация» мы можем смело опираться на политическую или этническую концепцию (так как обе по своему верны и, наверняка, еще долго будут занимать главенствующее положение в этнополитической науке), то вот при определении сущности национализма этими концепциями нужно пользоваться, на мой взгляд, очень осторожно. Дело в том, что, как уже было сказано в предыдущем параграфе, теоретически эти концепции верны. Исходя из них национализм получается довольно привлекательной идеей. При определении его сущности были использованы такие слова, как любовь, патриотизм. Но это все в идеале. Так получается лишь в теории. То, что я описал в предыдущем параграфе — лишь первая часть развития сюжета под названием «Национализм: от патриотизма к национальному самоуничтожению», ибо я считаю, что при всей видимой конструктивности, на деле национализм несет разрушающее действие. И, более того, на практике этнический и гражданский национализм легко «перетекает» друг в друга. Именно поэтому я вначале и сказал, что этими концепциями нужно пользоваться очень осторожно, ибо в практическом воплощении они размываются и «перерастают» одна в другую.

Объясню все вышесказанное. Почему я постоянно повторяю, что национализм конструктивен в теории? Да потому что на практике за всю историю человечества вы нигде не встретите случая, когда бы национализм реально консолидировал общество (и оно сохраняло бы свою стабильность и дальше) или обозначал бы только патриотизм и любовь к своей нации. За этими благими началами всегда следует продолжение.

Начнем с этнического национализма. Уже упоминавшийся мной в предыдущем параграфе философ И. А. Ильин, наравне с описанием позитивных сторон русского национализма (и национализма вообще), в работе «Опасности и задания русского национализма» выделяет две «извращенные формы» национальной политики. Первая состоит в том, что «национальное чувство прилепляется к неглавному в жизни и культуре своего народа» [13. C. 283−284]. Под «неглавным в жизни» он понимал политическую мощь, размеры территории, хозяйство и успехи в завоеваниях. Главным для Ильина является дух и духовная жизнь своего народа. Вторая, по его мнению, извращенная форма национализма — это превращение утверждения своей культуры в отрицание чужой [13. С. 284].

Однако многие философы изначально говорят о национализме, как о негативном явлении. Например, Н. А. Бердяев понимает под национализмом «замкнутость, исключительность, вражду к другим национальностям» [1. С. 344]. А другой выдающийся русский философ В. С. Соловьев выносит национализму суровый приговор: «национальное самосознание есть великое дело, но когда самосознание народа переходит в самодовольство, а самодовольство доходит до самообожания, тогда естественный конец для него есть самоуничтожение» [Цит. по: 38. С. 59].

Вернемся к «опасностям национализма» Ильина. Вся соль заключается в том, что на практике реализуются именно извращенные формы. Наиболее яркий пример — это нацистская Германия. Нацистская идеология начиналась с идеи об избранности и особом месте немецкой нации среди других наций. Казалось бы, вот он тот самый патриотизм, о котором мы говорили. Но практика претворения идей Гитлера в жизнь демонстрирует нам самую извращенную и чудовищную форму национализма, которая только может быть — нацизм. Здесь мы видим не просто отрицание других культур, но и стремление к их полному уничтожению.

Фактически, типичная для Германии этническая форма национализма с полным доминированием немецкой нации над всеми другими превращается в гражданскую, ибо рабочий лозунг нацистов «Германия для немцев» консолидировал немецкую нацию в некое политическое сообщество с исключительными правами. Государство принадлежало только им. И, расправившись с представителями других наций внутри государства, нацисты решают установить арийский порядок сначала во всей Европе, а затем и во всем мире. Гражданскую форму национализма в этой связи можно назвать еще и государственной, ибо нация-государство начинает предпринимать попытки по установлению превосходства над другими государствами. То есть, сначала нация устанавливает превосходство над другими нациями, а затем, будучи уже монолитной нацией-государством, начинает превозноситься над другими государствами. Вот так этнический национализм перерастает в гражданский.

С этих позиций можно рассматривать современную внешнюю политику США. Конечно, здесь речь не идет о перерастании этнического национализма в гражданский, но агрессивная политика США по отношению ко многим нелояльным к ней странам, три развязанных войны за последние восемь лет наводят на мысли о проведении аналогов между агрессией Германии и агрессией США. Здесь речь идет именно об установлении превосходства Америки во всем мире. Это тоже, своего рода, проявление национализма.

Или другой пример — страны Прибалтики. Здесь титульные нации составляют совсем незначительное большинство по сравнению с другими национальностями (в основном русскими). Титульная этническая группа боится раствориться среди других (потерять свой язык, свою культуру), и поэтому она начинает устанавливать различные санкции по отношению к нетитульной нации с целью выдавливания ее из своего государства. Этому свидетельствует, например, закон, по которому гражданином Латвии может считаться только тот русский, который родился до 1940 года, то есть до так называемой, «оккупации» Латвии Советскими войсками. Вот так этнический национализм перерастает в гражданский. Мы видим пример «раздувания» нации.

А возможен ли переход гражданского национализма в этнический? Возможен, и это легко доказать. Возьмем в пример Россию. У нас существует единая гражданская нация — россияне. Так могут называть себя все граждане, у которых есть российское гражданство и паспорт гражданина РФ. Зададимся вопросом: сколько национальностей живет на территории России? Больше ста. И ведь далеко не все представители каждой из населяющих Россию национальностей захотят оставаться только россиянами. Особенно это заметно у наиболее многочисленных наций: многие не хотят быть россиянами, а хотят быть русскими, украинцами, белорусами, татарами и так далее. В данном случае больше всех страдает титульная, то есть самая многочисленная нация, ибо именно она должна быть, по идее, титульной, а тут получается, что все равны. Непорядок! И именно отсюда берут истоки различные националистические группировки, ставящие лозунги «Россия для русских!», размышляющие об унизительном положении русского населения в родной стране, русской идее и так далее, а также о том, что нужно делать для того, чтобы это положение исправить. Методы эти, зачастую, антиконституционные и антиправовые. Именно поэтому многие националистические группировки у нас признаны экстремистскими и официально запрещены.

В этом параграфе были показаны практические проявления этнического и гражданского национализмов. На основе примеров стало ясно, что, в целом, несмотря на кажущуюся положительность, национализм является опасной и разрушительной идеей. В следующем, заключительном для этой главы, параграфе я подробнее остановлюсь на том, что я понимаю под русским национализмом, а также по каким критериям я буду сравнивать идеи русских националистов.