Проблема «отчуждения» личности и тема несвободы человека в новеллах Ф. Кафки (по выбору)

Проблема изучения творчества Франца Кафки стоит перед литературоведением уже не одно десятилетие.

Кафку можно интерпретировать как угодно. Это — удобно, ибо это вписывается в современную официозную литературную критику, исповедующую множественность — а иногда и бесконечность! — интерпретаций того или иного произведения. Попробуем и мы «проинтерпретировать» одно из произведений этого, безусловно талантливого, писателя.

Модернизм, таким образом, является не только отражением господствующих общественных отношений, но и бунтом против классической традиции, то есть против реалистического искусства.

Новелла «Превращение» — это, пожалуй, одна из самых хрестоматийных вещей Кафки. Уже в первой фразе виден Кафка: «Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое». Эта фраза производит на читателя ошеломляющий эффект. Фантастический образ Кафки кажется вызывающим именно в силу своей демонстративной неэстетичности: представление о насекомом нечеловеческих размеров.

В этой новелле не оказывается ничего из исключительного, кроме самого начального факта — превращения человека в насекомое. Далее Кафка повествует о вполне понятных житейских неудобствах, начавшихся у Грегора и его семейства после его превращения. Это тем более необычно потому, что через суховатый и даже обыденный язык автора читатель как бы забывает о невероятности факта, который лёг в основу этой истории.

Грегор Замза предстаёт перед читателями как жалкое существо, позор и мука для семьи, которая не знает, что с ним делать. Интересно, что сам он не ужасается своему превращению. Пережив первое недоумение, он старается как-то приспособиться к своему новому состоянию. Так же и его семья, которая то же после первого потрясения случившимся пытается так или иначе к этому приспособиться. А смерть сына-жука воспринимается даже с явным облегчением.

И здесь вопрос о вине и наказании уже совсем отходит на второй план, куда-то в подтекст. А на первый план входит предельно безрадостная аллегория: проснувшись, человек обнаруживает своё полное, абсолютное одиночество, одиночество, четко выраженное даже внешне — через облик, переставший быть похожим на человеческий. Таким образом, духовную изоляцию своего героя Кафка передает через невероятную, отвратительную метаморфозу его внешности.

Мы вплотную подошли к центральному вопросу творчества Кафки — вопросу об отчуждении человека. По Кафке, отчуждение — это всеобщая, всеобъемлющая категория бессмысленности и бесцельности человеческого существования.

Содержание отчуждения (по Кафке) — в трагедии извечного одиночества личности, неспособной «сжиться» с миром. Это — абстрактная идея фатального отчуждения, отчуждения вообще, не устранимого ни при каких обстоятельствах.

Неотвратимость трагического одиночества личности является лейтмотивом творчества Кафки потому, что он очень остро воспринимал и переживал чуждость окружавшего его мира наживы и чистогана.

Кафка — это живой пример того, что «бывают хорошие модернисты, но не бывает хорошего модернизма», точно так же, как не бывает хорошей религии, ибо религия всегда невидимыми нитями связана с веками рабства.