Варвары-германцы в Испании

В первые столетия н. э. исторические судьбы Испании были теснейшим образом связаны с той грандиозной революцией, которая разрушила старое рабовладельческое общество и положила начало новому обществу, хотя и основанному на «эксплуатации человека человеком», но все же, сравнительно с предыдущим, представлявшему более прогрессивный этап в развитии человечества. Тов. Сталин на I Всесоюзном съезде колхозников-ударников в своей исторической речи таким образом характеризует этот крупнейший поворот в мировой истории: «Революция рабов ликвидировала рабовладельцев и отменила рабовладельческую форму эксплуатации трудящихся. Но вместо них она поставила крепостников и крепостническую форму эксплуатации трудящихся» (Вопросы ленинизма, 10-е изд., стр. 527). Сущность и характер этой революции раскрыл Энгельс в своей работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства».

«Рабство, — говорит он, — перестало окупать себя и потому отмерло. Но умирающее рабство оставило свое ядовитое жало в презрении свободных к производительному труду. То был безвыходный тупик, в который попал римский мир: рабство сделалось экономически невозможным, труд свободных морально презирался. Первое уже не могло, второй еще не мог сделаться основной формой общественного производства. Вывести из этого положения могла только коренная революция» (Ф. Энгельс, Происхождение семьи, 1937, стр. 198).

Носителем этого свободного труда и были многочисленные германские племена, надвигавшиеся на пределы Римской империи и при содействии самих императоров проникавшие внутрь ее в качестве основной военной силы. Но в своем развитии они были еще на ступени варварства — родового строя, для них свободный труд был естественным состоянием, он вырастал и укреплялся в условиях родовых, общинных отношений. Поэтому варварам того времени и суждено было вывести гибнущий римский мир из безвыходного тупика. «Но в чем состояло, — спрашивает Энгельс, — то таинственное волшебное средство, при помощи которого германцы вдохнули новую жизненную силу умиравшей Европе?» (Там же, стр. 205). Это омоложающее средство принесли с собой германцы, но оно заключалось не в каких-либо национальных особенностях, не в чистоте арийской крови, как это утверждали немецкие националистские историки (а ныне фашисты), а просто в их варварстве, их родовом строе (Там же).

К IV в. н. э. и относится развертывание последнего завершающего этапа революции, когда к широкому фронту всех недовольных массами примыкали многочисленные варварские племена, шедшие с востока на запад. Они населяли тогда точные равнины СССР и всю центральную часть Западной Европы вплоть до Рейна. Отдельными группами они проникали в пределы империи и раньше, но со второй половины IV в. начинается массовое вторжение варваров, в частности германцев, на Запад. Вся обширная территория Римской империи была охвачена восстаниями рабов и всех недовольных. И сама слабеющая империя вынуждена была обращаться за помощью к надвигавшимся варварам. На Пиренейском полуострове развал империи сказывался не меньше, чем в любой части римской державы. По соседству, в Галлии вновь вспыхнуло восстание багаудов, и оно втягивало в свой поток и соседние области Испании, где, как мы могли убедиться из предшествующей истории, сила сопротивления коренного населения далеко еще не была сломлена. Не забудем, что в Испании были и свои варвары — независимые племена северо-западного и северных горных районов: галлеги, астуры, кантабры, баски. Они подобно германцам находились еще на стадии разложения родовых отношений, на ступени варварства.

Писатели того времени оставили нам ужасающую картину беспощадной эксплуатации Римом провинциального населения. Один из них, Сальвиан, указывает, что люди самых различных общественных положений, в особенности же податное население, «идут на службу к готам, или багаудам, или каким-нибудь другим повсюду господствующим варварам, и не раскаиваются в своем поступке. Они предпочитают жить свободно, имея звание рабов, нежели быть рабами, сохраняя имя свободных». А те, которые не бегут к варварам, стараются на месте сделаться варварами. По свидетельству того же писателя, хорошо знакомого с Испанией и Галлией, «большая часть Испании и не малая часть Галлии, наконец, все те, которые на римском земном шаре оскорблены римской несправедливостью, перестали называть себя римлянами». Нисколько не облегчала положения и христианская церковь, свившая себе прочное гнездо в Испании. Она явилась — с момента своего признания — защитницей и опорой господствующего класса и не склонна была становиться на сторону угнетенных.

В такой обстановке развала рабовладельческого государства, в обстановке массовых восстаний со второй половины IV в. и начинается массовое вторжение варварских племен в Западную Европу. В нашу задачу не входит подробное изложение этих бурных событий, охвативших собою около полутора столетий. Отметим лишь важнейшие моменты в продвижении тех германских племен, которым суждено было утвердиться на Пиренейском полуострове. Первым крупным эпизодом движения германцев были события, происходившие на равнинах Дона и Днепра в 70-х годах IV в. Там в эти бурные времена находились две крупные ветви племени готов — остроготы и визиготы. Первая их этих ветвей — остроготы — столкнулась с полчищами племен, известных в истории под именем гуннов. В этом столкновении остроготы потерпели поражение, и это повлияло на положение их соседей — визиготов, обосновавшихся у реки Днестра. Визиготы в поисках новых земель и под давлением соседних племен движутся на Балканский полуостров и добиваются у римского императора Валента разрешения переправиться через реку Дунай и обосноваться в пределах империи.

Визиготы получают территорию в нынешней Болгарии в качестве «союзников» империи. Но, поступив на службу империи, они сразу испытали на себе все прелести римских порядков. Их обращали в рабство, обременяли непосильными налогами. То там, то здесь вспыхивали восстания рабов и колонов. Подняли восстание и визиготы, угрожая самому Константинополю. Встревоженный Валент спешно стягивает войска и идет походом против визиготов, но в происшедшей при Адрианополе битве (в 378 г.) римские войска потерпели поражение и сам император в этой битве пал.

Преемнику Валента Феодосию пришлось заключить с визиготами мир и закрепить за ними занятую ими территорию. Со смертью Феодосия в 395 г. Римская империя распалась на две части — Восточную и Западную.

В каждой из них были отдельные императоры. В это время во главе усилившихся визиготов стоял молодой и способный вождь — Аларих. Он очень искусно использует соперничество двух императоров — восточного Аркадия и западного Гонория — и получает от первого новую территорию: северо-восточное побережье Адриатического моря — провинцию Иллирию. Его приковывает теперь Италия с ее столицей Римом, хотя и утратившим свое прежнее значение, но все же сохранившим свой блеск и богатства. Это было уже в самом начале V в., когда на запад в цветущую Галлию, охваченную массовыми восстаниями, пытались проникнуть и другие германские племена, образовав широкий фронт варварского наступления — от Северного моря до Адриатического. На севере продвигались франки, уже занявшие устье Рейна, к югу от них двигались свевы, вандалы, бургунды и ряд других, пытаясь уловить удобный момент, чтобы пересечь Рейн и водвориться на территории нынешней южной Франции, которая представляла благодатный и цветущий край.

И действительно, в то самое время, когда Аларих со своими визиготами настойчиво добивался получить Италию, ведя об этом бесплодные переговоры в 408 г. с укрывшимся в Равенне императором Гонорием, — целая группа племен — свевы, вандалы и аланы прорвалась на запад, очутилась сначала в южной Галлии, а оттуда перебралась на Пиренейский полуостров.

Эти первые варвары, вступившие на испанскую почву в 409 г., прошли по всему полуострову, производя страшные опустошения и, как рассказывает один современник, распределили между собою территорию по жребию: свевы и одна часть вандалов обосновались в Галисии, аланы — в Лузитании и Картахене, а другая часть вандалов — силлинги — заняла самую богатую область Испании Бетику. Ни местное население, ни римские легионы не оказали пришельцам упорного сопротивления: утверждение их в Испании еще не означало захвата всей территории. Формально здесь сохранялась еще связь с Римом, но фактически она ни в чем не ощущалась. Управление находилось в руках испано-римскои и частично туземной знати, ничем не связанной с ослабевшим центральным правительством.

Между тем в эти же годы, когда первая группа варварских племен пыталась обосноваться на Пиренейском полуострове, визиготы во главе с Аларихом находились еще в Италии. В 410 г., после неудачных первых двух походов, Аларих третий раз подошел к Риму, где в это время произошло восстание рабов. Рабы и впустили визиготов в столицу Западной империи. Но попытки их утвердиться в Италии были прерваны смертью Алариха в 411 г., а его преемник Атаульф направился со своими полчищами в Галлию, пытаясь получить от императора Гонория новую территорию. Однако только при третьем визиготском короле Валлии соглашение состоялось, и визиготы заняли в 419 г. часть южной Галлии от реки Луары до Пиренеев с городом Тулузой. Это было первое варварское королевство, возникшее на территории Римской империи. Сами визиготы считали себя на службе у империи и от ее имени предприняли ряд походов в Испанию, где в это время свевы, аланы и вандалы боролись за отдельные области. В конечном итоге визиготам удалось разгромить аланов, оттеснить свевов в северо-западный угол полуострова, а вандалы, занимавшие Бетику, вынуждены были покинуть Испанию и перебраться в северную Африку, где они и основали отдельное королевство на месте древнего Карфагена (в 429—434 гг.). Таким образом, визиготы к середине V в. фактически стали хозяевами в Испании. Между тем, Западная Римская империя получила новые удары со стороны варваров. В 451 г. недалеко от Пуатье, на Каталаунских полях произошла грандиозная битва между двумя объединениями варварских племен — между полчищами гуннского предводителя Аттилы, в состав которых входили остроготы, и союзом франков, визиготов и бургундов под предводительством римского полководца Аэция. На крайнем западе от империи остался один только обломок территории между Шельдой и Луарой. Через четыре года, в 455 г., вандалы из северной Африки сделали набег на Рим и произвели в нем страшные опустошения. Сама Италия стала теперь добычей варваров при слабой уже власти последних римских императоров. Но и на Пиренейском полуострове была не менее сложная и запутанная обстановка. От империи остался лишь какой-то призрак, хотя былое ее величие еще производило впечатление на умы варваров. Испано-романская знать оказывала упорное сопротивление натискам германцев; свевы, отброшенные к северо-западу, пользовались всяким удобным моментом, чтобы расширить свои владения. Кроме того нарастала полоса новых восстаний багаудов, охвативших Таррагону и прилегающие области северо-восточной Испании. В 50-х годах V в. визиготы пытаются прочно овладеть полуостровом уже не во имя империи, а в свою собственную пользу. Но обстановка, в которой им приходилось действовать, была настолько сложной, что в зависимости от обстоятельств они то выступали в союзе с испанско-романской знатью против свевов, то наоборот. Не вдаваясь зо в подробности этой запутанной истории, обратим внимание иа один наиболее крупный и характерный эпизод.

После Каталаунской битвы бывший тогда королем визиготов Теодорих продолжал держаться союза с римлянами и даже помогал подавлять восстания багаудов. В это время свевы начали свое наступление на юг, овладели Севильей и подчинили себе южные области, Бетику и Картахену. Отсюда они направились в Таррагону «и дошли вплоть до Басконии, действуя в союзе с багаудами. Теодорих решительно выступил против свевов и нанес им поражение в 456 г., но вслед за этим обрушился с неменьшей жестокостью и против испано-романской знати. И в дальнейшем он все время лавирует между двумя своими противниками, мало по малу захватывая территории как в Испании, так и в Галлии, независимо от того, кому эти территории принадлежали. Теодорих. (454—467 гг.) и был основателем визиготского могущества. Но центром этого самого обширного тогда варварского государства была еще южная Галлия с городом Тулузой, в то время как в Испании сложная и запутанная борьба продолжалась и при следующем короле Эйрихе (467—485 гг.), который убил своего брата Теодориха и сам занял его место. Эйрих завершает завоевание Пиренейского полуострова в то самое время, когда в Италии был свергнут последний римский император Ромул-Августул и в Риме утвердился один из вождей варваров Одоакр (476 г.). Таким образом, на западе исчезали последние обломки империи, а восточная ее половина была почти бессильна. К концу V в. и следует отнести окончательное формирование визиготского государства.