Историческое познание в России как культурная традиция

Актуальность темы

исследования. Динамизм современных социальных процессов, превращение национальной и региональной истории во всемирную, интенсивный рост национального самосознания на рубеже тысячелетий актуализировали проблему смысла истории. Эти обстоятельства в свою очередь привели к активизации социального и особенно исторического познания. В подобных условиях представляется наиболее адекватным использование философско-культурологических методов анализа исторических явлений и процессов. Философско-культурологический подход позволяет дать не только объяснение сущности самой истории, но и показать разнообразные пути и формы ее познания.

Необходимо заметить, что в условиях социальной нестабильности результаты именно исторического познания, облекающиеся в различные формы этносоциальной памяти, являются средством удовлетворения потребности общества в сохранении непрерывности развития посредством традиций и, следовательно, выступают условием устойчивого функционирования общества. Однако на историю как науку постоянно оказывают воздействия обстоятельства, находящиеся вне собственно ее исследовательского интереса. На интерпретацию исторического прошлого всегда влияли общественно-политические события и теории, философские школы, многообразные субъективные факторы. Эти связи истории и современности становились причиной дальнейшего ее развития и осмысления в категориях и закономерностях философии, культурологии, социологии, политологии и др.

К этому следует добавить то обстоятельство, что для российского общества особую значимость имеет проблема этносоциальной идентификации вновь возникшая в современной России, которая заново переживает поиск своего места в мировой истории.

Можно выделить несколько факторов, которые важно иметь в виду при исследовании исторического познания в России как культурной традиции.

Первым из них является фактор всемирности (глобальности), выражающийся в тесной связи, взаимодействии компонентов и элементов целого. Благодаря современным средствам связи и транспорту мир стал не просто «тесным», но тесно взаимосвязанным. Именно на этом фоне мы можем глубже понять себя в оценках других культур и цивилизаций.

Второй фактор, это рост общей культуры населения и как следствие активизация самопознания человека и общества. Как только общество достигает определенной ступени развития, интерес к самопознанию становится существенной потребностью духовно-культурного развития, и именно историческое познание является одним из средств удовлетворения такой потребности.

Третий фактор проистекает из тесной связи истории и политики. Эта > связь присутствует всегда, но для России она особенно актуальна. Сегодня так называемые «деполитизация» и «деидеологизация» играют роль понятий, не столько научных, сколько нравственных, страхующих историка от откровенного обслуживания групповых (классовых) интересов. Российский же исторический процесс (включая его познание) в этом смысле обладает некоторыми отличительными свойствами, игнорировать которые невозможно.

Четвертый фактор имеет ярко выраженную практическую направленность. Суть его состоит в том, что необходимость обращения к анализу исторического познания в России связана с поисками аргументов для своей этнической и индивидуальной идентификации и обоснованием (оправданием) своих действий в различных сферах общественной жизни как внутри страны, так и за ее пределами.

И именно эти факторы, на наш взгляд, придают исследованию исторического познания в России как культурной традиции актуальность и практическую значимость.

Анализируя степени научной разработанности исследуемой проблемы, необходимо отметить, что изучением различных аспектов исторического познания занимаются многие отечественные и зарубежные ученые.

Генеральной тематикой исторических исследований была и остается проблема всемирности1, и сегодня возможности рассмотрения различных сторон исторического процесса от первобытной эпохи до ближайших подступов к современности в их единстве, целостности и многообразии существенно расширены. В разнообразных национальных научных школах на первый план выдвигаются дисциплины, приверженцы которых ранее других уловили направление перемен. Во Франции в авангарде проблематика ментальности, которой занимаются третье и четвертое поколения «Анналов», в США — модифицированная психоистория и переживающая определенный ренессанс интеллектуальная история, в ФРГ — историческая антропология и история по-, вседневности, в Британии — антропологически и психологически переориентированная социальная история.

Изучению логико-теоретических и методологических проблем исследования исторического прошлого, посвящены работы Р. Арона, В. Дильтея, Г. Зиммеля, Р. Коллингвуда. А. Тойнби, Ф. Фукуямы, С. Хантингтона, О. Шпенглера, К. Ясперса и др.

Особое направление в историческом познании связано с трудами ученых, относящихся к школе «Анналов». Эта школа выдвинула концептуально новое видение истории и общества. Представители французской школы «Анналов» (М. Блок, Ф. Бродель, Ж. Дюби, Ж. Ле Гофф и др.) и их последователи в отечественной науке (Ю.А. Афанасьев, А. Я. Гуревич, Ю. Л. Бессмертный и др.) способствовали появлению «новой исторической науки», с обогащенной и обновленной проблематикой исследований, более углубленному изучению методологии исторического познания.

1 См.: Цивилизации. Проблемы глобалистики и глобальной истории. /Отв. ред. А. О. Чубарьяна. — М.: Наука, 2002.

Не умаляя достоинств идей таких авторитетных зарубежных ученых как Г. Адаме, К. Беккер, Я. Буркхардт, Р. Коллингвуд, Б. Кроне, Л. Февр, в трудах которых рассматривается специфика исторической реальности (воссоздаваемой или конструируемой исследователем в процессе работы с источниками), а также идей и взглядов В. Виндельбанда, М. Вебера, Г. Риккерта, Э. Трёльча, которые разрабатывали ценностную составляющую исторического процесса, необходимо остановиться и на анализе работ отечественных ученых, посвященных специфике исторического познания в России.

Актуальные для современной эпистемологии проблемы специфики идей, понятий, концепций исторического познания, а также проблемы исторической реальности и многоаспектности исторического знания находятся в центре внимания А. И. Ракитова, Л. П. Репиной, К. В. Хвостовой, О.В. Чубарь-яна.

Социальным и эпистемологическим факторам, влияющим на формирование методологии исторического познания, посвящены работы A.A. Богданова (Малиновского), H.A. Бердяева, A.C. Лаппо-Данилевского, Л. П. Карсавина, В. И. Ленина, П. Н. Милюкова, Г. В. Плеханова, П. А. Сорокина, С. Л. Франка, В. Ф. Эрна. В их работах анализируется взаимообусловленность методологии исторического познания и теорий исторического процесса, выявляется обусловленность эпистемологических концепций общеисторическими факторами, раскрываются особенности методологических построений в российской эпистемологической традиции. Эта отечественная исследовательская традиция была продолжена такими учеными как М. А. Барг, Г. Е. Глезерман, С. И. Гончарук, Л. А. Журавлев, В. Ж. Келле, М. Я. Ковальзон, В.П. Коханов-ский, Л. А. Микешина, Б. Г. Могильницкий.

В отечественной философской литературе вопрос о природе исторического знания, как равнодействующей всего сложнейшего комплекса объективных и субъективных факторов, рассматривается A.C. Ахиезером, П. В. Волобуевым, А .Я. Гуревичем, Н. С. Злобиным, А. Ф. Зотовым, И. Т. Касавимым, С. Э. Крапивенским, Н. И. Лапиным, В. М. Межуевым, H.H. Трубниковым.

В исследовании исторического познания можно выделить несколько подходов и в их числе: гносеологический (Кохановский В.П., А. И. Ракитов, А.К. Уледов) — аксиологический (М.А. Барг, A.B. Гулыга, Ю.А. Левада), оценивающий историческое сознание как основу и механизм преемственности, как осознание исторической идентичностисоциологический (Л.М. Дробижева, A.M. Коршунов, А.А.Овсянников), представители которого акцентируют внимание на социальной значимости исторического познания.

Современная проблематика исторического познания на наш взгляд достойно представлена на прошедшей научной конференции «Историческое знание и интеллектуальная культура» (Москва, декабрь 2001), организованной Институтом всеобщей истории РАН и Обществом интеллектуальной истории, а также на межрегиональном научно-методическом семинаре «Современное историческое познание: методология и методика компаративных исследований» (Москва, февраль 2002)1.

На этих форумах показано, что одной из исходных предпосылок современной интеллектуальной истории является осознание неразрывной связи между историей самих идей и идейных комплексов, с одной стороны, и историей условий и форм интеллектуальной деятельности, с другой. В исследовательское поле интеллектуальной истории оказался включен и анализ разнообразного мыслительного инструментария, конкретных способов концептуализации окружающей природы и социума (т.е. субъективности «интеллектуалов» разных уровней), и изучение всех форм, средств, институтов (формальных и.

1 Немногим ранее проблемам исторического познания была посвящена международная конференция в г. Ижевске. См.: Историческое познание: традиции и новации: Тезисы международной теоретической конференции. Ижевск, 26−28 октября 1993 года. В 2 ч. / Сост. и общ. ред. В. В. Иванова, В. В. Пузанова. — Ижевск: Изд-во Удм. ун-та, 1993. — 265 с. неформальных) интеллектуального общения, а также их взаимоотношений с «внешним» миром культуры.

К этому следует добавить, что в самой интеллектуальной истории (если ее применять к анализу истории России) существуют компоненты, которые явно не вписываются в ее содержательный статус и категориальный строй. Далеко не случайно отечественные интеллектуалы методологические особенности российской гуманитарной науки традиционно выводили из специфики ее главного объекта — самой России. «Старую Русь надо угадать», — писал A.C. Хомяков. «Все, что мы утверждаем о нашей истории, о нашем народе, об особенностях нашего прошедшего развития, все это угадано, но не выведено», — вторил ему Ю. Ф. Самарин. А И. В. Киреевский подчеркивал, что национальный «дух жизни» нельзя постичь «отвлеченно-логическим мышлением», а можно — лишь «внутренней силой ума».

Для нашего исследования проблема соотношения исторического знания и интеллектуальной культуры современности представляет особый интерес. Соотношения исторического знания и интеллектуальной культуры современности рассмотрены в работах И. Н. Ионова, Е. И. Пивовара A.B. Полетаева, И. М. Савельевой, С. О. Шмидта. Трансформации мира интеллектуальной культуры в контексте социальных и гносеологических процессов XX века применительно к России исследованы Т. А. Булыгиной, E.H. Морозовой, А. Н. Дмитриевым.

Но каковы бы ни были школы и направления, как в философии культуры, так и в самой исторической науке, основным полем, на котором пересекаются интересы всех этих направлений, являются глубинные структуры, «архетипы» нашего исторического понимания. Можно предположить, что многообразие теоретических построений не является плодом досужих выдумок и спекуляций. В этом многообразии обнаруживается достаточно устойчивый набор базисных моделей, с помощью которых люди структурируют историческое прошлое и это дает возможность диссертанту сформулировать свою концепцию исследования исторического познания в России как культурной традиции, опираясь на фундаментальные работы, прежде всего, российских исследователей1.

Таким образом, актуальность, степень научной разработанности и значение проблемы определили выбор темы исследования, его содержание, структуру, объект, предмет, цель и задачи работы.

Объектом исследования является социальное познание в социокультурном контексте.

В качестве предмета исследования выступает социокультурная обусловленность исторического познания в России.

Цель предпринимаемого исследования состоит в фиксации исторического познания как культурной традиции в России, а также в анализе изменения предмета исторического познания и соответственно его форм с позиций философии культуры.

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих исследовательских задач:

1. Подвергнуть рассмотрению методологию исторического познания в условиях методологического и мировоззренческого плюрализма и обосновать свой методологический выбор при исследовании заявленной проблематики.

1 См.: Богданов A.A. Познание с исторической точки зрения.- М., 1999; Касавин И. Т. Познание в мире традиций. — М., 1990; Каиров В. М. Традиции и исторический процесс. — М., 1994; Микешина JI.A. Философия познания: Полемические главы. — М., 2002; Огурцов А. П. Национальный менталитет и история России / Материалы «круглого стола» // Вопросы философии. -1994. — № 1- Ракитов А. И. Историческое познание: Системно-гносеологический подход. — М., 1982; Пантин И. К. Россия и мир: историческое самоузнавание. — М.: «УРСС», 2000; Розов Н. С. Возможность теоретической истории: ответ на вызов Карла Поппера // Вопросы философии. — 1995. -№ 2- Российский менталитет: история и современность. Сборник научных трудов. — СПб., 1993; Уфимцева Н. В. Русские: опыт еще одного самопознания // Этнокультурная специфика языкового сознания. — М., 1996; Традиция в истории культуры. — М., 1978; Человек и культурно-историческая традиция. -Тверь, 1991 и ряд др. работ.

2. Выявить особенности исторического познания в России и соотнести их с культурными традициями.

3. Рассмотреть преемственность исторического познания и определить характерные сбои в передаче исторического знания в условиях цивилизацион-ных разломов.

4. Показать эволюцию предмета исторического познания по градации «история богов» — «история героев — «история людей».

5. Сформулировать теоретические положения и практические предложения, направленные на повышение эффективности исторического познания в условиях современной России.

Общетеоретическую и методологическую базу исследования составили три основных информационных массива.

1. Историко-философское наследие, фундаментальные выводы из произведений классиков мировой философии по проблемам социального и исторического познания.

2. Исследования русских, советских, российских и зарубежных авторов, которые посвящены анализу становления и развития исторического познания в России как культурной традиции.

3. Научные разработки психологов, лингвистов, социологов, связанные с исследованием процесса исторического познания как разновидности социального познания.

Кроме этого в работе использованы аналитические возможности социо-синергетики, эволюционной эпистемологии, феноменологии, герменевтики, антропологии, социальной психологии, психолингвистики, семиотики, информатики. Диссертантом в исследовательских целях применялись также принципы и методы истории, исторической психологии, интеллектуальной истории, социологии образования и других областей научного знания, которые непосредственно граничат с философско-культурологическим анализом исторического познания.

Научная новизна диссертационного исследования, на наш взгляд, заключается в следующем.

1. Автором предпринят философско-культурологический анализ исторического познания в отличие от преимущественно гносеологического или сугубо исторического подходов к анализу проблематики познания прошлого.

2. Рассмотрены особенности исторического познания и прослежено сопряжение этих особенностей с общими закономерностями социального познания.

3. Рассмотрена специфика исторического познания, проистекающая из культурных особенностей российской действительности.

4. Показан дрейф предмета исторического познания в зависимости от этапов историко-культурного развития самой России.

5. Обоснован и сформулирован тезис о необходимости восстановлении. преемственности исторического познания в России.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Зависимость интеллектуальных традиций от состояния исторического познания. При формировании интеллектуальных традиций в различные периоды развития культуры России гносеологическая проблематика неоднократно выходила на первый план. Деятельность человека носит, как правило, осмысленный характер (иногда говорят осознанный характер). В основе этой деятельности (осмысленной, осознанной) находится знание и поэтому познавательный (гносеологический) компонент всегда расположен если не в основе, то, по крайней мере, в начале человеческой деятельности. Именно правильное начало (историческое) создает базу для эффективного познания и именно от начала зависит истинность исторического знания и как следствие результаты социальной практики.

2. Преемственность исторического познания в России (и в этом ее специфика) обеспечивается не столько непременным соблюдением интеллектуальных традиций по подобию кумулятивного эффекта, сколько наоборотпостоянная смена вектора российского культурного развития приводит к бурному росту новых форм связи исторической памяти.

3. Разброс в предметном поле теоретического и обыденного уровней исторического сознания и познания в России сегодня настолько значителен, что это приводит к непониманию друг друга в собственном стране. Наблюдается то, что уже было в нашей истории, когда реформы Петра I раскололи общество и привели к образованию двух различных укладов — «почвы» и «цивилизации» — по терминологии В. Ключевского. «Почва» — это уклад, основные черты которого сложились в условиях Московского царства. С ним была связана основная масса населения. «Цивилизация» — это уклад западного типа. Его выражала профессиональная интеллигенция и предприниматели, связанные с промышленным производством. Между «почвой» и «цивилизацией» была пропасть. Это отразилось и в лингвистическом разрыве. «Почва» говорила на русском языке, «цивилизация» — на французском. Эта расколотость России, противостояние двух культур — важнейший фактор, существенно препятствующий целостности исторического познания в России.

4. Изменения культурного поля России вносили и вносят существенные коррективы, как в эволюцию предмета по линии «история богов» — «история героев» — «история людей», так и в формы исторического познания от мистики до рационализма.

5. Процесс дифференциации исторического познания вследствие устойчивого роста исследовательского интереса к прошлому и появления разнообразного (в том числе и междисциплинарного) инструментария его исследования приводит с одной стороны к углублению исследований прошлого, а с другой к потере видения собственно самой истории. ИСТОРИЯ при излишней детализации замещается историческими событиями.

Практическая значимость работы. Трудно оценивать практическую значимость работы в тот момент, когда она только выходит из концептуально-теоретической сферы, однако смеем предположить, что как содержание работы, так и содержащиеся в ней выводы и предложения могут быть использованы для решения актуальных проблем современного развития России: осознанию своей этнической идентичности и поиску своего места в мировом сообществе в соответствии с новыми геополитическими реалиямиукреплению этнонациональной памятисохранению преемственности исторического познания в условиях цивилизационных разломов.

Материалы диссертации могут быть использованы в учебных заведениях различного уровня и профиля, а также при проведении патриотической работы с населением.

Апробация работы осуществлена диссертантом в форме выступлений на кафедре философии Ставропольского государственного университета, на семинарах с аспирантами и соискателями, а также путем участия в работе следующих конференций: второй региональной научно-практической конференции «Физическая культура, спорт и туризм Юга России в XXI столетии» с участием представителей областей, краев и республик Юга России. — Ставрополь, июнь 2001;

47-й конференции СГУ «Университетская наука — региону», Ставрополь, апрель 2002; научно-методических чтениях «Университетские чтения — 2003», Пятигорск, январь 2003 года;

VI межвузовской научно-методической конференции «Пути дальнейшего совершенствования подготовки инженерно-технических кадров для авиации Вооруженных Сил Российской Федерации», Ставрополь, март 2003 года;

48-й конференции СГУ «Университетская наука — региону», Ставрополь, апрель 2003; региональной научно-практической конференции «Проблемы и перспективы развития высшей школы в XXI веке», Пятигорск, май 2003 года.

Материалы диссертации используются в процессе преподавания гуманитарных и социально-экономических дисциплин, а также в организации и проведении научной, методической и воспитательной работы в вузе и его подразделениях.

По теме диссертации опубликовано семь работ общим объемом 1,8 печатных листа. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и библиографического списка, насчитывающего более 200 наименований. Общий объем диссертации — 165 страниц машинописного текста.

144 Выводы по второй главе диссертации.

Проследив эволюцию исторического познания в России по градации «история богов», «история героев», «история людей» необходимо сформулировать следующие выводы и дать некоторые заключения.

Сам объект исторического познания — прошлое — не меняется. А вот предмет исторического познания подвержен изменениям. Эти изменения, безусловно, связаны как с эволюцией культуры и цивилизованностью человека, так и событиями в самой российской исторической науке.

Вместе с дрейфом предмета исторического познания по градации «история богов», «история героев», «история людей» менялись и формы исторического познания: от исторических фактов к историческому описанию, от исторического описания к историческому объяснению — такова их эволюция.

Истории героев" является эффективным механизмом, позволяющим людям адаптироваться к сложным ситуациям социального бытия. С ее помощью открывается шанс символически «преодолеть» преграды, выставляемые материальной нуждой, происками врагов, а также изобилием коммуникационных контактов.

Историческое познание в России как культурная традиция может быть понята в своих главных проявлениях как с помощью рациональных, так и вне-рациональных способов познавательной деятельности.

Восстановление в правах периода «история богов» — обязательное условия нашей исторической идентичности, восстановления этносоциальной памяти.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Рассмотрев историческое познание в России как культурную традицию можно сделать некоторые выводы и заключения.

При анализе теоретико-методологических основ исторического познания, вскрыты трудности исторического познания.

Первая из трудностей исторического познания — его предмет, который в отличие от предмета естественных наук включает в себя субъекта, то есть человека с его сознанием, волей, желаниями, стремлениями, чувствами. Данное обстоятельство создает для исследователя прошлого специфические барьеры, связанные, во-первых, со сложностью распространения на общество принципа детерминации, объяснения деятельности людей, их сознания на основе объективных законов, причинных связей и отношений и т. п. и, во-вторых, с выявлением роли самого субъективного фактора в историческом развитии.

Вторая трудность исторического познания — это методы. Философская методология приобретает особое значение для познания прошлого также в силу особой сложности последнего и весьма ограниченной возможности экспериментирования в этой области.

Третья трудность социального познания его индивидуализированность.

Наличие трудностей исторического познания подводит нас к мысли о том, что методология истории должна стать более открытой для использования методов других гуманитарных наук — социологии, политологии, социальной антропологии, культурологи, этнологии, философии, филологии и др.

Исследование прошлого сегодня становится все более междисциплинарным как по причине удаляющегося прошлого, так и по причине накопления базы данных и исследовательского инструментария познания прошлого в рамках отдельных наук.

Исходя из проведенного в диссертации анализа исторического познания в России как культурной традиции, надлежит выделить следующие направления применения (а соответственно и методологического анализа) принципа меэ/с-дисциплинарности при реконструкции исторического прошлого.

Во-первых, расширение фактологического базиса исторических теорий за счет внедрения новых методов обработки информации исторических источников. Другими словами, речь идет о разработке и применении новых правил в оперировании и использовании новых конструкционных базисов при создании исторических теорий.

Во-вторых, обогащение нормативного базиса исторических теорий в проV цессе развития науки в целом. Имеется в виду прогресс научного знания в таких областях как философия и социология, биология и психология, биохимия, экология, география и т. п., раскрывающие закономерности строения и изменения индивида и общества, человеческого организма и окружающей среды.

В-третьих, создание онтологических схем исторических теорий, устанавливающих взаимосвязи между различными уровнями детерминации исторического процесса в конкретном пространственно-временном интервале.

Характеризуя особенности исторического познания в российской традиции, следует заметить то, что с какой именно реальности познание «снимает» знание, во многом зависит от особенностей национального менталитета и общества, в котором она развивается. Специфика исторического познания в этом случае вытекает не только из объекта исследования (прошлое, которого уже нет в настоящем, а есть только его следы), но и способов его представленности в российской традиции. Конкретно в российской традиции это более всего поиски исторической правды, чем исторической истины.

Один из вариантов ответа на вопрос, — почему нас часто именуют (и мы это подтверждаем) «Иванами, не помнящими родства», может состоять в том, / что, что мы до сих пор не удосужились внятно ответить сами себе и миру кем мы были до Киевской Руси. Это лишает нас основы исторической памяти, что в свою очередь приводит к искажению, а в отдельных случаях и к потере национальной идентичности.

Анализируя преемственность исторического познания в России, мы констатируем неоднократные разломы преемственности исторического познания, связанные как с временными факторами (трижды менялось летоисчисление), так и с содержательными факторами, лежащими в оценке самих исторических событий по причине прохождения самой России цивилизационных разломов и постоянной переориентацией ее по направлению «Восток — Запад».

В формировании культурной традиции участвует множество составляющих, внешних и внутренних факторов, но, вне всякого сомнения, одним из мощнейших факторов определяющих функционирование культуры народа является его этнонациональная память, которая во многом образовывается посредством исторического познания.

Проследив эволюцию исторического познания в России по градации «история богов», «история героев», «история людей» мы тверждаем, что сам объект исторического познания — прошлое — не меняется. А вот предмет исторического познания подвержен изменениям. Эти его изменения, безусловно, связаны как с эволюцией культуры и цивилизованности самого человека, так и событиями в самой российской исторической науке.

Вместе с дрейфом предмета исторического познания по градации «история богов», «история героев», «история людей» менялись и способы от описания, через факты к объяснению — такова их эволюция. На всех этапах исторического развития зависимость интеллектуальных традиций от состояния исторического познания существовала всегда, так как в основе деятельности человека (осмысленной и осознанной) находится знание (в том числе и историческое). Именно историческое знание дает ответ на вопрос «кто мы такие»? Именно правильное (историческое) начало создает базу для эффективного познания, и именно от исторического начала зависит истинность социального знания и как следствие результаты социальной практики.

Исследуя эволюцию исторического познания в России мы пришли к заключению, что преемственность исторического познания в России (и в этом ее специфика) обеспечивается не столько непременным соблюдением интеллектуальных традиций по подобию кумулятивного эффекта, сколько наоборотпостоянная смена вектора российского культурного развития приводила к бурному росту новых форм связи исторической памяти, обеспечивая необходимое продолжение интеллектуальных традиций.

В ходе анализе исторического познания в России как культурной традиции выявилось то обстоятельство (и оно может претендовать на утвердительный вывод), что разброс в предметном поле теоретического и обыденного уровней исторического сознания и познания в России сегодня чрезвычайно значителен. Подобный разброс приводит к непониманию друг друга в собственном стране. Наблюдается то, что уже было в нашей истории — расколотость, кентаврическое положение самой России, и подобные же расколотость и кен-таврическое состояние сознания и исторической памяти. Эта расколотость России, противостояние двух культур — важнейший фактор, существенно препятствующий целостности исторического познания, который необходимо учитывать при попытках восстановления национальной памяти.

Процесс дифференциации исторического познания вследствие устойчивого роста исследовательского интереса к прошлому и появления разнообразного (в том числе и междисциплинарного) инструментария его исследования приводит с одной стороны к углублению исследований прошлого, а с другой к потере видения собственно самой истории. ИСТОРИЯ при излишней детализации замещается историческими событиями.

Утверждая необходимость «восстановления в правах» истории Древней Руси даже, несмотря на временную отдаленность прошлого и крайнюю скудость источников о нем, мы, тем не менее, вправе давать характеристику ему характеристику по причине того, что предыстория осела в первых памятниках письменности, представлявших собой память прежних столетий.

К тому же опираясь на источники, историки могут рассматривать события и процессы, как с внутренней, так и с внешней стороны. Современники, являясь либо участниками, либо сторонними наблюдателями событий, обладают более яркими и непосредственными, но зато и более односторонними впечатлениями, и лишь очень немногие могут подняться над личными позициями и страстями и создать картину современных им событий и процессов.

К этому следует добавить, что информация современников ограничена: многие сведения недоступныидеологические, этнические, религиозные и языковые барьеры часто мешают участникам не только понять, но даже заметить те или иные события. Для сегодняшних исследователей прошлого эти препятствия либо полностью устраняются, либо играют гораздо меньшую роль.

Историческое знание, полученное в результате исследования прошлого, имеет наибольшую информационную значимость, ибо несет в себе память прошлых поколений. А по причине того, что существование любой стабильной, сплоченной и способной к солидарным действиям общественной группы, а тем более этноса, невозможно без признания ее членами неких общих ценностей, в форме которых и выступает (наряду с другими) историческое знание, историческая память является ядром индивидуальной и групповой идентификации. Для того, чтобы ценность (историческое знание) стала общей, она должна быть зафиксирована, причем таким образом, чтобы постоянно оставаться доступной для понимания широких слоев общества. Именно поэтому историческое знание, вырабатываемое обществом и транслируемое в системе культуры России как ценность, составляет один из механизмов культуронаследования.