Расстрел мирной демонстрации

революция политический забастовка демонстрация Осталось невыясненным, кто и с какой целью отдал приказ стрелять? Современники подозревали, что это была провокацией противников «правительственной весны» из высших кругов столичной бюрократии. Они якобы преднамеренно позволили событиям развиться до их логического конца. Удивлялись тому, что благодаря телеграфу любой парижский консьерж знал за три дня, что в Петербурге, в воскресенье 9 января, в два часа дня будет революция, а власти не ударили пальцем о палец, чтобы предотвратить бойню.

Впрочем, причина была скорее не в хладнокровном заговоре, а в неспособности властей предотвратить шествие (в последний момент полиция попыталась арестовать Гапона, но его охраняли рабочие) и согласовать свои действия (первыми же выстрелами был убит полицейский пристав, шагавший во главе колоны). (Аудио: Вот Петербург забастовался) Поразительную близорукость проявил Николай II, отдыхавший в Царском Селе во время кровавой бойни.

Царь записал в дневнике: «9 января 1905 года. Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки… вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять, в разных местах города много убитых, раненых.

Господи, как больно и тяжело! Мама приехала к нам из города прямо к обедне. Завтракали со всеми. Гулял с Мишей. Мама осталась у нас на ночь". Жизнь в загородной резиденции текла своим чередом, на следующий день царь записал: «Завтракал дядя Алексей. Принял депутацию уральских казаков, приехавших с икрой. Гуляли. Пили чай у мамы…» .

Расстрел мирной демонстрации, вызывавший всеобщее возмущение, был умело использован революционными организациями в пропагандистских целях.

В полночь Кровавого воскресенья Гапон обратился к рабочим с воззванием. Достойно внимания, что самые знаменитые, вошедшие во все учебники слова о том, что пули «убили нашу веру в царя» были написаны не им, а эсером П. М. Рутенбергом, работавшим инженером на Путиловском и игравшим роль серого кардинала при популярном проповеднике. От имени священника, обращавшегося к своей пастве, террорист Рутенберг призывал: «Бомбы, динамит — все разрешаю… Стройте баррикады, громите царские дворцы и палаты. Уничтожайте ненавистную народу полицию» .