Скульптура Летнего сада

С петровской эпохи начинается развитие всех направлений и жанров скульптуры: монументальной (как круглой, так и рельефной), садово-парковой, скульптурного портрета, медальерной пластики. Феофан Прокопович, известный златоуст, не случайно сравнивал Петра-реформатора со скульптором: «Россия вся есть статуя твоя, изрядным мастерством от тебя переделанная мир же весьма есть стихотворец и проповедник славы твоея» (Феофан Прокопович. Слово на похвалу блаженные и вернодостойные памяти Петра Великого. 1726 // Панегирическая литература петровского времени / под ред. О. Державиной, А. Робинсон. М., 1979. С. 298).

Трудно удержаться и не вспомнить большой двойственности в понимании процесса внедрения круглой скульптуры в российскую жизнь самими иерархами церкви. Так, начало работы над иконостасом самого раннего петербургского памятника церковной архитектуры XVIII в. — Петропавловского собора — почти совпало с одним из первых указов недавно учрежденного Святейшего Правительствующего синода о запрещении «истесанных, издолбленных и изваянных икон», так как «дерзают истесывать их сами неотесанные невежды». Но в итоге на 20-метровую высоту взметнулась грандиозная триумфальная арка с пышной золоченой резьбой, хоть и увенчанная скульптурами Новозаветной Троицы, пророков, апостолов, Богоматери и Иисуса Христа, но более говорящая о победе светской власти над церковной. Знаменательно, что надзор за работой над иконостасом был поручен самому его творцу, руководителю работ И. П. Зарудному (подробнее об этом см.: Мозговая Е. Б. Скульптура в интерьерах православных храмов Санкт-Петербурга XVIII — первой половины XIX века // Петербургские чтения — 97. СПб., 1997. С. 456−458).

В самой амбивалентности такой ситуации присутствует очевидность того, что магистральный путь развития скульптуры петровского времени является светским, а не культовым, и начинается этот путь с закупок за границей. В светской скульптуре особое развитие в это время получает один определенный вид монументальной пластики — садово-парковая скульптура во всех ее разновидностях: статуи, барельефы, декоративные вазы (тоже в какой-то мере явление пластического искусства), исполненные из самых разных материалов — дерево, мрамор, свинец, медь и др. Примеры такой скульптуры мы находим в Летнем саду и Петергофском парке. Она была широко представлена в Стрельне, Ораниенбауме, Царском Селе.

Уже к 1710 г. в Летнем саду было свыше 30 больших статуй. Собрание их особенно обогатилось в 1714—1722 гг. (вспомним, что после перелома в ходе Северной войны начинается активное строительство в городе) лучшими произведениями итальянской скульптуры (П. Баратта «Мир и Победа», 1723−1725; Дж. Бонацца «Ночь», «Полдень», «Закат», 1716−1717; семья Гропелли «Нимфа воздуха», 1716−1717; работы А. Тарсиа и др.). Украшение Летнего сада не было хаотичным, а свершалось по определенной художественной и просветительской программе. Некоторые статуи и скульптурные группы заказывались специально, как, например, скульптура П. Баратта «Мир и Победа» в честь Пиштадтского мира (кстати, это единственная подлинная скульптура, оставшаяся после недавней реставрации начат 2010;х гг., недаром она поставлена перед дворцом; все остальные — высокопрофессиональные копии, сохранившие лишь подлинные постаменты). Для Летнего сада был куплен целый ряд работ О. Маринали — аллегории Иронии (Диоген), Смеха (Демокрит), Внимания (Гераклит), Страдания (Сенека), их атрибуции принадлежат С. О. Андросову (подробнее см.: Андросов С. О. Скульптура Летнего сада (проблемы и гипотезы) // Культура и искусство России XVIII века. Новые материалы и открытия / науч. ред. Б. В. Сапунов. Л., 1981. С. 44−58).

Покупались и антики, как уже известная нам Венера Таврическая. Но это все-таки исключительный случай, поскольку чаще делались заказы на копии со знаменитых античных статуй. Подражая Петру I, покупали скульптуру за границей и его сподвижники (А. Д. Меншиков, Ф. М. Апраксин и др.). Так или иначе, в подлинниках или копиях, по происходило знакомство русских людей с европейской круглой скульптурой. Иногда это вызывало настоящее изумление и почти детски-наивную радость. Скажем, Ю. И. Кологривов, образованнейший для своего времени человек, о купленной им скульптурной группе Амур и Психея, украшающей Летний сад, писал, что «в обоих в них влюбился», ибо «хорошо сделаны и можно за диковинку почесть» (цит. но: Каминская А. Г. Ю. И. Кологривов // Проблемы развития русского искусства. Вып. XII. Л., 1980. С. 15).

Скульптура Летнего сада представлена не только скульптурными группами и «грудными штуками» (т.е. бюстами) знаменитых философов, ученых, римских императоров и полководцев, но и чисто декоративной пластикой «водных затей» — фонтанов, гротов и т. п. Этим славился также Петергоф («Адам» и «Ева», Шахматная гора, Руинный каскад и др.). Уже в наши дни исследователями очень убедительно доказано, что не только в скульптуре Летнего сада, но и в рельефах Летнего дворца Петра I или Большого каскада в Петергофе была сознательно выражена и воплощена идея тематических циклов. Наибольшее предпочтение в петровское время отдавалось мифологическим образам, связанным с морем, прежде всего Нептуну, а за ним — сонму всяких морских чудищ (правда, одно из первых мест неизменно оставалось за Вакхом).