Выводы. 
Особенности диалогической формы речи в детской литературе. 
Синтаксический и прагматический аспекты (на материале произведений Н. Носова, В. Драгунского и М. Москвиной)

Исследование синтаксических и прагматических особенностей диалогической формы речи в рассказах для детей позволяет судить о специфике этих рассказов как произведений, ориентированных на детей определенного возраста, и как произведений, являющихся частью определенного литературного течения, отражением дидактических взглядов его автора.

Диалог в рассказах Н. Носова и В. Драгунского характеризуется соблюдением основных принципов художественной адаптации разговорной речи (использование неполных предложений, инверсивных конструкций, оформление пауз-хезитации) принципов синтаксической и прагматической связности (появление лексических повторов, иллокутивно связанных реплик). Ориентированные на динамический сюжет, диалогические фразы становятся частью бытового диалога, который одновременно решает воспитательные и познавательные задачи. Познавательная функция диалога проявляется в вопросно-ответных фразовых единствах, в метаязыковых вопросах, в репликах, разрешающих коммуникативные неудачи. Дидактическая функция — в фигуре «скрытого взрослого», роль которого может принимать на себя один из героев-детей (особенно в рассказах Н. Носова), обнаруживая в своих репликах признаки речевого доминирования — «взрослые» речевые клише, безличные императивные конструкции со словами надо, нужно. Присутствие «имплицитного взрослого» позволяет открыто не нарушать границы детского мира и соблюдать принцип «памяти детства».

В диалогах рассказов М. Москвиной, помимо принципов адаптации разговорной речи, обнаруживается ориентация на монологическую форму речи (появление развернутых высказываний с прямым порядком слов). Требования синтаксической и прагматической связности выполняются только на формальном, структурном, но не на смысловом уровне — используются многозначные слова, наблюдаются случаи сдвинутой референции, не соблюдаются импликатуры общения. Размываются не только лексические значения слов, но и причинно-следственные обоснования действий героев, хронологические границы, границы реальности. Мир ребенка и мир взрослого активно взаимодействуют (предикаты с формой глагола давай во мн. ч.), социальные границы стираются, а речевая и коммуникативная компетенция взрослого обнаруживает признаки компетенции ребенка (незнание правил общения, отсутствие ориентации на собеседника). Происходит смена речевых ролей: герой-ребенок обнаруживает большую коммуникативную компетенцию, чем герой-взрослый. Сомнению подвергается и понятие нормы, языковой и художественной, которая в диалогах обнаруживается в виде пародий на конкретные жанры или речевых клише (стертой языковой нормы). Практически не решая дидактических и познавательных задач (в классическом их понимании), рассказы М. Москвиной в абсудистско-фантазийном ключе преломляют реальность, гиперболизируя ее фрагментарность и алогичность, и тем самым, вероятно, отвечают эстетическим запросам читателя-ребенка, заставляют его формировать собственное представление о норме (речевой, коммуникативной, поведенческой), отталкиваясь от примеров ее систематического нарушения.