Роль менталитета и мировоззрения личности в активизации человеческого фактора (политологический аспект)

Роль менталитета и мировоззрения личности в активизации человеческого фактора (политологический аспект)

В основе менталитета той или иной нации лежит система наиболее глубоких ценностей, которые сформировались на протяжении столетий, обладают некоторой устойчивостью и определяют её жизнедеятельность. Весь ход исторического развития, свидетельствующий о том, что любой процесс обновления общества начинается с учета менталитета человека и его способности к восприятию новизне.

В нашем случае рыночные преобразования в Казахстане должны учитывать сложившийся национальный менталитет, рассматриваемый нами как важнейший элемент структуры человеческого капитала. Возможен и другой вариант — формирование новых, рыночных черт в структуре национального менталитета путем направленного идеологического воздействия.

В аспекте рассматриваемой проблемы нам представляются весьма аргументированными воззрения архитектора польских реформ Лещека Бальцеровича, изложенные им в книге «Социализм, капитализм, трансформация». По его мнению, результаты реформ зависят от оптимальности взаимодействия институтов (институциональных форм) и человеческого фактора. Под первыми он, в основном, понимает законодательную базу и создаваемые на ее базе различные институциональные структуры (организации), задающие для каждого человека определенную роль, в рамках которой он должен действовать. В составе человеческого фактора он выделяет инвариантные и изменчивые предпосылки. Инвариантная составляющая характеризует общие свойства человеческой природы, независимо от конкретной социокультурной среды: новаторство, предел в запоминании информации, ее искажение в личных интересах и др. Изменчивые предпосылки различаются по странам и времени и включают в себя как социально-психологические факторы (традиции, культура), так и запас знаний (человеческий капитал).

Согласно Бальцеровичу объясняют межстрановые и межрегиональные различия в уровнях развития, а также переход от одной институциональной системы к другой. Сразу же оговоримся, что под национальным менталитетом мы понимаем казахстанский менталитет, ибо русские и другие национальности в процессе длительного проживания на территории нынешнего Казахстана в значительной мере усвоили ценности, нормы и установки казахского этноса в их эмоциональном и поведенческом воплощении.

До 1917 г. казахский этнос жил в условиях родоплеменного строя (с зачаточными формами феодальных общественных отношений), где и реально, и в своем сознании, человек не выделяется из коллектива и осознает себя принадлежащим роду. Бесспорно, что в этих условиях наблюдается высокое чувство коллективизма, верность общественному долгу, готовность прийти на помощь, а все управленческие процессы осуществляются в рамках форм общественного самоуправления, непосредственной демократии. Вместе с тем ориентация на род — как стержневая черта родоплеменного сознаниянеизбежно порождает трайбализм, а уважение к власти и ее носителям может в определенных условиях приобрести самодовлеющее значение.

Построение демократической политической системы в нашей стране уникально, как уникален и сам процесс перехода от тоталитаризма к демократии. По определению А. С. Балгимбаева, в Казахстане, как и в других центрально-азиатских странах, важным фактором политических отношений остаются характерные для развивающихся стран связи общинного характера: семейные, клановые, этнолингвистические.

Исторический опыт этих стран не выработал идею самоценности человека. На основе таких связей формируются политические группировки, борющиеся за власть. Они выражают интересы не классов, а определенных кланов. Словом, политические противники разделяются не по социально-классовому, а по клановому признаку. На этой основе складывается патронально-клиентальный тип организации власти. Интенсивность таких отношений зависит от уровня культуры, но запас их прочности достаточно велик, несмотря на распад традиционных родоплеменных и клановых связей.

На процесс модернизации казахстанского общества вообще и развитие человеческих ресурсов в частности, решающее воздействие будут оказывать в дальнейшем И «логика пространства» и «логика синтеза» полиэтнической культуры, своеобразие национального менталитета, экономико-политическая компетентность и др.

Рассматривая особенности русского мировосприятия и специфические черты национальной психологии, К. Н. Леонтьев отмечает: «У нас гораздо больше лени, больше фатализма, гораздо больше покорности властям, больше распущенности, добродушия, безумной отваги, непостоянства, несравненно больше наклонности к религиозному мистицизму, чем у сербов, болгар, чехов и хорватов».

По мнению А. Нысанбаева, семантическим ядром традиционного мировоззрения казахов является ключевое понятие «кут», которое трактуется как «жизненная сила», «оплодотворяющее начало», «потенция жизни», а также «счастье, связанное с богатством», «изобилие», «благодать», «доля», «участь», «судьба». Это понятие связывает воедино антологию, антропологию и социальную философию, обнаруживая сущностный символизм реалий казахской традиционной культуры.

В ней отсутствуют «простые вещи», сводимые к утилитарному, прагматическому использованию, но все, что окружает человека и служит ему, обнаруживает свой двойственный характер: все природные объекты, предметы быта, жилище, одежда, пища выполняют не только утилитарную функцию, но являются символами, требующими интерпретации и выражающими не только причастность к миру трансцендентному, невидимому, но и социальные коды, организующие и коррелирующие связи, отношения людей согласно их полу, возрасту, степени родства, происхождения.

Фактом, характеризующим особенности социально-духовной жизни казахского общества конца XIX — начала XX веков, является усиление тяги к образованию. Это было связано со всеобщим оживлением общественной жизни империи и, в первую очередь, с активизацией деятельности первых казахстанских интеллигентов (Ш.Валиханов, Ы. Алтынсарин, А. Кунанбаев), выступивших за получение образования, приобщение к мировым культурным и художественным ценностям. Но самая, на наш взгляд, веская причина — высокое место образования в иерархии духовных ценностей общества.

Вместе с тем, демократические преобразования в казахстанском обществе имеют свои специфические особенности. Разумеется, эти особенности во многом обусловлены менталитетом народа, его традициями, идущими из прошлого. Несмотря на партикулярность сознания людей, их правосознание развито слабо.

Западный опыт цивилизованного рынка опирался на систему базисных ценностей, которые складывались и шлифовались в течение длительного периода развития новоевропейской цивилизации, начиная с эпохи становления протестантской этики, как основы проанализированного Вебером «духа капитализма». Эта система в ее современном варианте предполагает индивидуальную свободу и личную ответственность, рациональность выбора и действия (имеющих не только близлежащие, но и долговременные ориентиры), правовое государство и единое правовое пространство как условия соблюдения договорных отношений субъектов рынка; справедливость и равенство понимаются, прежде всего, как равенство возможностей; признается ценность земного бытия как установки на постоянное и хлопотливое обустройство жизни.

В Казахстане индивидуализм в системе ценностей не занимает того приоритетного положения, как на Западе. Здесь большее значение имеют традиции коллективной жизнедеятельности, предполагающие объединение людей общей целью и общим делом, исходя не из принуждения, а из внутренних побуждений. В неустойчивых условиях Евразии (засуха, джут, набеги) снижалась ценность рациональных поступков, которая лежит в основе западного цивилизованного рынка.

В постсоветском пространстве сформировалось особое понимание законов, как социально несправедливых (не правовых). Практика решения многих жизненных вопросов не правовыми методами имеют давние традиции (непомерные налоги и поборы, произвол местных властей, крепостное бесправие и др.). В советское время законы часто подменялись подзаконными актами, инструкциями ' и устными указаниями. Отсюда неуважение к ним.

Этому же способствовали рассредоточенный тип расселения, громадная протяженность страны (трудно контролировать исполнение законов) и другие факторы, которые предопределили меньшую по сравнению с западными странами, законопослушность как казахского, так и русского народов.

Несомненно, что формирование цивилизованного рынка требует реформирования некоторых наших традиционных ценностей, воспитания традиций следования законам, ответственности (как альтернативы патернализма), инициативы и предприимчивости, привычки к повседневной, регулярной, кропотливой работе.

Многие новые владельцы собственности, судя по состоянию экономики, оказались значительно хуже прежнего — государства. Их ментальность проявляется не столько в стремлении продуктивного развития экономики, сколько в рентоориентированном поведении, умении дать взятку, нежелании и неумении честно конкурировать и создавать новые предприятия, хОтя по М. Веберу и В. Зомбарту, социокультурный базис предпринимательства составляют устойчивые мещанские добродетели.

Кратко очерченные выше параметры сложившейся социально-экономической ситуации в стране свидетельствуют о том, что в казахстанском обществе произошел небывалый ранее процесс форсированного обогащения немногочисленного слоя населения страны за счет массового обнищания всех остальных. Таким образом, одним из основных конфликтогенных факторов социально-политической ситуации, на мой взгляд, становится конфликт «бедные-богатые».

К настоящему времени прослойка «новых русских» и «новых казахов» людей с высокими доходами, при внешнем благополучии находится в хронической конфликтной ситуации. Она испытывает, мягко говоря, неоднозначное отношение к себе (как к «новому эксплуататору») со стороны больших масс обедневшего населения.

Социально-политическая активность предпринимателей, как правило, имеет крайние формы. Либо демонстративная, с широким освещением в средствах массовой информации благотворительность, либо чисто символические, демагогического плана акции в политических целях. В целях избежания конфликтов наиболее эффективна и в самой малой степени задействована стратегия сотрудничества. Базируясь на идеологии урегулирования самых острых коллизий и технологий переговорного процесса, она позволяет с максимальной эффективностью решать возникающие в ходе конфликта проблемы.

Одним из мотивационных факторов, «генераторов» агрессивного отношения «малоимущего населения» и, прежде всего, люмпенов является неадекватность самооценки своей наличной социальной ситуации. Сама эта неадекватность может быть минимально-терпимой, воспринимаемой человеком не как резкий диссонанс, а как временный этап жизни. Но расхождение с реальностью может быть настолько значительно, что люди теряют базовые ориентиры в своей жизни (и в перспективе, и в обыденных аспектах).

В целом, общество переходного периода, новые экономические структуры предлагают работоспособному, но бездеятельному субъекту больше работать. Однако тому, даже лично для себя делать ничего не хочется. Это очень опасное для перспектив казахстанского капитала умонастроение широких слоев люмпенов («социальных нулей»). В системе социальной стратификации обновляющегося общества с новой рыночной экономикой для других социогрупп, «социальные нули» играют роль «знака возможной беды», которая их также ожидает, если они не изменятся в новых условиях жизни. Представитель «социальных нулей», опустившийся, раздавленный и примирившийся со своим бедственным положением человек также пессимистически оценивает перспективы. Предприниматели должны руководствоваться стратегией повышенной терпимости к обеспокоенным и раздраженным людям, которые в условиях экономического кризиса имеют большие основания для относительно неадекватных групповых настроений и практических действий.

менталитет политический личность идеологический.

• 1. Глобализация и социальная жизнь (материалы семинара) // Общественные науки и современность. — 2000. — № 6. — С. 120−145.
• 2. Кшибеков Д. К., Кшибеков Т. Д. Казахстан. Переходный период: проблемы и трудности. — Алматы: Айкос, 1997.
• 3. Назарбаева Д. Н. Содружество Евразия. — Алматы: Евразийский центр стратегических исследований, 2001.
• 4. Нысанбаев А. Н. Проблема защиты прав и свобод человека в политической системе традиционного казахского общества // Становление гражданского общества в странах центральной Азии. — Алматы, 1999.
• 5. Романова Н. В. Влияние политических процессов на национальной менталитет и консолидацию общества (На материалах Казахстана). — Алматы, 1999.
• 6. Гельман BJL Постсоветские трансформации // Политические исследования. — 2001. — № 1. — С. 15−23.