Эстетическая функция. 
Языковая игра в СМИ на примере материалов из газетных новостей, молодёжных изданий, качественной прессы

Об этой функции уже неоднократно упоминалось в предыдущих разделах работы, в том числе перечислялись и ее разновидности. Здесь лишь укажем на два прагматически значимых проявления данной функции — снижение официальности сообщения и развлечение читателя. Оба эти функциональных проявления языковой игры взаимосвязаны и взаимообусловлены, и нет необходимости их строго дифференцировать друг от друга: там, где сообщение окрашено в иронически-игровые формы, оно уже не может звучать официально, и, наоборот, лучшим средством занижения «официального тона» является включение в сообщение развлекательно-игровых компонентов.

Мировоззренческая функция

Как отмечалось выше, СМИ в современном обществе образуют глобальную коммуникационную среду, внутри которой сложилась особая культурно-мировоззренческая парадигма. Картина мира современного человека, его система ценностей и модели повседневного поведения во многом задаются СМИ, и не в последнюю очередь — новостными материалами. Само явление языковой игры в наибольшей степени отражает те культурно-мировоззренческие тенденции, которые принято объединять в понятии постмодернизм. Действительно, такие сущностные атрибуты постмодернистского мировоззрения и мироощущения, как карнавальность, релятивизм и маргинализация, трудно себе представить вне выразительных средств игры.

Карнавальность, по М. М. Бахтину, как ситуация перманентной игры, сиюминутного «наблюдения вместо рассуждения», неизменно сопровождается экспансией массовой, «низовой» культуры во все сферы коммуникации. «Возбужденно-экстатическое» состояние, свойственное игре, переносится в новостном дискурсе на традиционно «серьезные» области — политику, экономику, право, тем самым формируя у читателя фамильярно-игровое отношение ко всему, что попадает в поле зрения СМИ. Если в функциональном плане происходит «снижение официальности» сообщения, то в долговременном мировоззренческом смысле это влечет за собой стирание граней между облегченно-бытовым восприятием и вдумчиво-аналитическим, формирует иллюзорную «гиперреальность», где все серьезные общественно-политические проблемы представляются лишь элементами некоего шоу, а их участники — актерами со своими «ролями-имиджами».

Если карнавализация более связана с мироощущением постмодерна, то релятивизм относится к сфере мировоззрения. Релятивистское сознание, в основе которого лежит принцип «все относительно», признает самоценность и равнозначность всех мировоззренческих программ. В сфере СМИ этот принцип реализуется в условиях плюралистичности, многоканальности и дробления информации аудио-визуальными средствами, в результате чего любое мнение, даже самое абсурдное и этически неприемлемое, получает право на массовое тиражирование и продвижение. Абсолютные ценности, отрицаемые как таковые в постмодернизме, низводятся на уровень «одной из возможных точек зрения». Одним из проявлений данной тенденции в новостном дискурсе является снятие морально-нравственных ограничений на использование игровых приемов в традиционно «деликатных» тематических областях (смерть, трагедия, интимная жизнь и т. п.). Характерно, что «жесткие новости» с элементами черного юмора и гипертрофированным изображением шокирующих деталей пользуются спросом не только в «бульварной», но и в высокопрофессиональной журналистике⁵⁵. Это лишний раз свидетельствует о прагматическом потенциале такого рода «игры», использование которого способствует маркетинговой устойчивости любого типа издания.

И еще один аспект посмодернистского мироощущения, внедряемого посредством игры — эффект маргинализации. Отчужденно-ироничное отношение ко всему и всем — политике и политикам, «угрозам и вызовам» современности, проблемам жизни и смерти — «вводит в процесс осмысления картины мира не журналиста — носителя истины, а человека с периферии, который оспаривает общепринятые установки и стереотипы восприятия»⁵⁶. Такой «взгляд с периферии» передается и читателю, который вместо усвоения информации, а шире — ценностей, переходит к их потреблению⁵⁷, что в конечном итоге неизбежно влечет за собой утрату им какой-либо устойчивой мировоззренческой позиции. Читатель-«маргинал», верящий в «независимость» своих идейных воззрений, на деле оказывается в значительной мере предрасположенным к любому виду информационного воздействия, включая манипулятивное. Не случайно, поэтому, «метафоричность, размытость значений» и, можно с полным основанием добавить — языковая игра, стали «новыми манипуляционными технологиями», которыми эпоха постмодерна обогатила современные СМИ.

Манипулятивность игры заключается в данном случае в том, что «маргинальность» позиции медиатора является лишь средством маскировки его действительных прагматических интенций. Применительно к ситуации массовой опосредованной коммуникации можно говорить об интенциональной асимметрии, суть которой в том, что «правила игры», известные получателю информации, зачастую нарушаются ее отправителем, заведомо находящимся в более выгодной коммуникативной позиции. Реципиент, как известно, ожидает от новостных сообщений в первую очередь информации, в то время как СМИ склонны использовать последнюю как средство интерпретации действительности в русле заданных идеологических установок и своей финансово-экономической ангажированности. С. И. Сметанина замечает, что «чем интенсивнее документальное подвергается игровой обработке, тем оно больше удаляется от реального за счет осложнения различными эффектами»⁵⁹ и тем самым «в фактологическом отношении игровые компоненты приводят к редукции информационной стороны высказывания». Эту редукцию под силу обнаружить лишь искушенному читателю, «средний» же реципиент принимает игровую интерпретацию, не успевая ее критически осмыслить.

Таким образом, в функциональном плане игровая форма подачи новостей направлена на оптимизацию коммуникативного воздействия на реципиента. «Эстетика игры» психологически облегчает восприятие информации, но одновременно повышает и степень доверия читателя к точке зрения «собеседника"-медиатора. Тем самым применение игровых приемов расширяет возможности преобразования информации в диапазоне «объективность — манипулятивность», чем и обуславливается активное использование языковой игры в дискурсе современных СМИ.

Итак, текстообразующие механизмы языковой игры реализуются в газетных новостях посредством игровых микроформ, композиционных блоков и игровых сюжетных трансформаций. Функциональная направленность игры на воздействие, как непосредственное (формирование общественного мнения), так и долговременное (формирование мировоззрения), подчиняет себе весь эстетический потенциал используемых игровых приемов. Будучи в современном своем виде явлением постмодернистской эстетики и мировоззрения, языковая игра в дискурсивном пространстве массовой коммуникации становится одним из наиболее эффективных средств информационного воздействия, что и определяет особенности ее текстовой репрезентации и функционирования в СМИ.