Силы эстетического опыта

Представить не исключающие различия в эстетическом опыте лучше всего посредством обращения к понятию силы. Дело в том, что это понятие подразумевает не только свою противоположность (слабость), но и третий момент, не вмещающийся в оппозицию «сила — слабость». Третий момент легко опознать, если обратить внимание на то, что сила, как бы ее ни понимали в истории философии, подразумевает действие. Если мы говорим о силе чего-либо, то, как правило, мы имеем в виду действие этой силы, т. е. активное, которое мы отличаем не только от слабости, т. е. пассивного, но также от такого действия, как реактивное.

Чем же отличается активное от реактивного? Это отличие можно уловить, если принять, что существует та сила, которая толкает саму силу дальше, и та, что мешает силе действовать; существует действие, способствующее своему существованию, и действие, препятствующее ему. В первом случае (активная сила) имеет место то действие, в котором неотделимы его возможность и действительность. Например, мы говорим, что посмотрели сильный фильм, имея в виду, что в этом фильме предъявлены какие-либо возможные идеи, которые неотделимы от их действительности, т. е. в фильме имеет место переход от возможности идей к их действительности (заявлена некая возможная идея, и она раскрыта во всей красе). И наоборот, имеет место переход от действительности к возможностям (чем более сильной предстает идея фильма, тем большими возможностями она обрастает).

Во втором случае (реактивная сила) имеет место то действие, в котором возможность силы и ее действительность отделены. Здесь возможное либо вовсе не приводит к действительному, либо приводит, но не потому, что оно суть возможное этого действительного, а, но какой-то внешней причине. И наоборот, действительное не отсылает к его возможностям и действует вовсе не потому, что сложилось его собственное возможное, а по какой-то внешней причине. Например, мы также можем говорить о силе фильма, но по другой причине: у фильма есть идея, но она не формирует никакого круга возможностей, или же в фильме предъявлены возможные идеи, но они доводятся до своей действительности под воздействием какой-то внешней причины.

Таким образом, в этом смысле мы можем сказать, что сила является активной, если действие способствует своему существованию; сила является реактивной, если действие препятствует своему существованию.

Для активной силы необходимы два момента: возможности и их действительность; для реактивной силы необходимы возможности, их действительность и сцепление между ними, которое позволяет реактивной силе оставаться силой. Более того, реактивная сила состоит не только в возможном, действительном и сцеплении между ними, но также подразумевает ослабление другой силы и представление себя в качестве силы, а всего иного — как слабости. Смысл реактивной силы — заместить собой активную силу.

И активная сила, и реактивная действуют, но в разных смыслах. Активная сила есть переход от возможности к действительности, а анализ этой силы есть анализ того, что именно является возможным и действительным и как между ними происходит переход. Реактивная сила — эго разрыв между возможностями и действительностью, а также сцепление, скрывающее такой разрыв; анализ реактивной силы есть анализ того, в чем же состоит разрыв, какие именно сцепления для сокрытия этого разрыва даны в реакции и каким образом реактивное замещает собой активное.

Если рассмотреть под таким углом понятие эстетического опыта, то следует различать в нем активную силу и реактивную, т. е. процесс испытывания отличать от эстетической реакции. Если испытывается какой-либо эстетический опыт, то имеет место процесс перехода возможностей в пределах этого опыта к действительности и наоборот; если осуществляется эстетическая реакция в эстетическом опыте, то имеет место разрыв такого перехода и сцепление этого разрыва, сопровождающееся стремлением заместить эстетической реакцией само испытывание.

О том, в чем именно состоит испытывание эстетического опыта, история и теория эстетики говорят по-разному. Но если обратиться к тому понятию эстетического опыта, которое было дано выше, то уже в самом понятии испытывания можно увидеть указание на то, что же именно в эстетическом опыте предстает возможным, а что действительным. Эстетический опыт действует, если имеет место переход от единичного ко всеобщему и обратно. Мы говорим, что эстетический опыт находится в действии, т. е. испытывается, если единичное в нем настолько представлено как единичное, что испытывается как всеобщее. Скажем, испытывать эстетический опыт по отношению к виду из окна, значит, испытывать, как данный вид в своей неповторимой единичности становится всеобщим: единичный вид испытывается как вид из окна как таковой. Но в эстетическом опыте этот переход ко всеобщему вызывает и обратное движение к единичному: вид из окна как таковой в то же время предстает как нечто уникальное, которое, в свою очередь, вновь стремится приобрести черты всеобщего. Эстетический опыт испытывается как опыт единичного, ставшего всеобщим.

Напротив, эстетическая реакция подразумевает разрыв перехода от возможного к действительному и сцепление, скрывающее разрыв. Если испытывание эстетического опыта состоит в переходе от единичного ко всеобщему и обратно, то сцепление эстетической реакции состоит в переходе от всеобщего к единичному без возможности движения обратно. Значит, эстетическая реакция есть опыт всеобщего, подчиняющий себе единичное. Например, эстетическая реакция на вид из окна состоит в том, чтобы выразить в этом опыте нечто всеобщее, имеющее отношение к другим возможным видам из окна.

Но, как уже указывалось, реактивная сила подразумевает также и замещение собой активной силы. В таком случае смысл эстетической реакции состоит не только в том, чтобы подчинять единичное во всеобщем, но также в том, чтобы подменять собой испытывание эстетического опыта его реакцией и представлять дело таким образом, будто ничего, помимо эстетической реакции, в эстетическом опыте нет.

Рассмотрим облики эстетической реакции. Формы проявления эстетической реакции крайне разнообразны. Однако в этом многообразии легко выделить иерархию эстетических реакций на основании того, что наиболее точно соответствует задаче эстетической реакции: представлять всеобщее, подчиняющее себе единичное.

Прежде всего для этой задачи наиболее подходящей является вербальная форма эстетической реакции (поскольку вербальное напрямую связано со всеобщим, по крайней мере в европейской культуре). Исходя из этого, в мире эстетических реакций необходимо различать вербальные и невербальные формы. Например, эстетической реакцией на вид из окна могут быть сжатые кулаки или какие-то телодвижения, но могут быть и какие-то словесные выражения, при этом очевидно, что второе будет в большей степени соответствовать задаче представлять единичное как подчиненное всеобщему.

Среди вербальных форм выражения необходимо различать реакции, ставшие устойчивыми в той или иной практике эстетического опыта, и те, которые устойчивыми не стали. Наиболее устойчивые вербальные формы получили наименование категорий, поэтому можно уточнить сказанное, отметив, что среди вербальных форм выражения следует различать категориальные и некатегориальные эстетические реакции. Например, эстетическая реакция на вид из окна может быть выражена в некатегориалыюй форме: «Ах!», а может — в категориальной форме: «Это прекрасно!» Различие между одной и другой формой реакции состоит не в том, что «прекрасное» выражает что-то большее или иное, чем «ах», а в том, что «прекрасное» по разным причинам в практике эстетического опыта вошло в пантеон эстетических категорий, в то время как «ах» не вошло.

Не следует думать, что эстетические категории неразличимы и выражают одну и ту же форму эстетической реакции. Историко-эстетическая традиция сформировала круг таких категорий, который крайне подвижен в зависимости от той или иной исторической обусловленности. Но какие бы эстетические категории ни выдвигались в качестве выразителей эстетического опыта, они обладают тремя устойчивыми чертами, указывающими на их реактивный характер.

Первая черта: эстетические категории носят оценочный характер. Оценка — самая распространенная форма реакции, когда, вместо того чтобы испытывать, опыт подменяют оценкой. Например, вместо того чтобы испытывать эстетический опыт вида за окном, он заменяется оценкой вида за окном, т. е. вводится разрыв между возможностями опыта и его действительностью в виде вербальной реакции.

Вторая черта: эстетические категории носят характер субъективной всеобщности. Оценка подразумевает суждение с позиций всеобщего, т. е. она выносится не столько на основании единичного испытывания, сколько на основании какого-либо всеобщего, под которое подпадает и единичное. Например, оценка «какой прекрасный вид из окна» подразумевает не столько суждение о чем-то единичном в этом виде, сколько суждение о том, что есть что-то прекрасное в мире, в том числе и этот вид из окна.

Третья черта: эстетические категории существуют в своих противоположностях. Отчасти это связано с двойственным характером эстетического эффекта (который не может быть нейтральным и подразумевает ту или иную степень эстетического опыта), отчасти — с тем, что категории являются наиболее универсальными, а потому и наиболее абстрактными формами эстетической реакции, но абстрактное, как правило, существует в своих противоположностях. Так, оценка «какой прекрасный вид из окна» подразумевает, кроме всего прочего, также и то, что этот вид из окна мог бы быть и безобразным.

Исходя из изложенного, можно назвать следующие наиболее часто встречаемые в истории эстетики пары эстетических категорий:

• • прекрасное — безобразное;
• • возвышенное — приземленное;
• • поэтическое — прозаическое;
• • трагическое — комическое;
• • глубокое — поверхностное.

Как правило, первым двум парам история эстетики уделяет больше внимания (что связано прежде всего с авторитетом Канта, который ввел эти категории, и с условиями возникновения эстетики во второй половине XVIII в., когда полагалось, что именно в данных категориях наиболее полно выразима эстетическая реакция). Однако какие бы основания для эстетических категорий ни вводились, они носят исторический характер. Например, нет категории прекрасного вообще, а существуют различные исторические трансформации понимания эстетической реакции, формой выражения которого являются различные понимания категории прекрасного. Это значит, что невозможно в эстетической теории ставить вопрос: «Что имеется в виду под той или иной эстетической категорией?», поскольку категория есть вербальная форма, имеющая отношение не к особенностям эстетического опыта, а к способу выражения реакции у конкретного субъекта конкретной исторической эпохи.

Таким образом, в эстетическом опыте важно учитывать различие между активной и реактивной силой, что позволит не смешивать испытывание опыта и его реакцию и не подменять испытывание эстетического опыта эстетической оценкой.