Революция и пролетариат

Революция — это открытое соразмерение социальных сил в борьбе за власть. Государство — не самоцель. Оно только рабочая машина в руках господствующей социальной силы. Как всякая машина, государство имеет свой двигательный, передаточный и исполнительный механизм. Двигательная сила — это классовый интерес; его механизм — это агитация, печать, церковная и школьная пропаганда, партия, уличное собрание, петиция, восстание. Передаточный механизм — это законодательная организация кастового, династического, сословного или классового интереса под видом божественной (абсолютизм) или национальной (парламентаризм) воли. Наконец, исполнительный механизм — это администрация с полицией, суд с тюрьмой, армия.

Государство — не самоцель. Но оно величайшее средство организации, дезорганизации и реорганизации социальных отношений. Смотря по тому, в чьих руках оно находится, оно может быть рычагом глубокого переворота или орудием организованного застоя.

Всякая политическая партия, заслуживающая этого имени, стремится овладеть правительственной властью и, таким образом, поставить государство на службу тому классу, интересы которого она выражает. Социал-демократия, как партия пролетариата, естественно, стремится к политическому господству рабочего класса.

Пролетариат растет и крепнет вместе с ростом капитализма. В этом смысле развитие капитализма есть развитие пролетариата к диктатуре. Но день и час, когда власть перейдет в руки рабочего класса, зависит непосредственно не от уровня производительных сил, а от отношений классовой борьбы, от международной ситуации, наконец, от ряда субъективных моментов: традиции, инициативы, боевой готовности…

В стране экономически более отсталой пролетариат может оказаться у власти раньше, чем в стране капиталистически передовой. В 71 г. он сознательно взял в свои руки управление общественными делами в мелкобуржуазном Париже — правда, только на два месяца, — но ни на один час он не брал власти в крупнокапиталистических центрах Англии или Соединенных Штатов. Представление о какой-то автоматической зависимости пролетарской диктатуры от технических сил и средств страны представляет собой предрассудок упрощенного до крайности «экономического» материализма. С марксизмом такой взгляд не имеет ничего общего.

Русская революция создает, на наш взгляд, такие условия, при которых власть может (при победе революции — должна) перейти в руки пролетариата, прежде чем политики буржуазного либерализма получат возможность в полном виде развернуть свой государственный гений.