Областные типы письма
Как она могла влиять на нее, не имея никакого аппарата просвещения? Даже при его наличности мы видим, что подобные изменения осуществляет только исключительное реформаторское рвение и энергия власти. Ни подобной энергии, ни такого аппарата не было, конечно, налицо в средневековом прошлом латинского Запада. Традиции письма должны были передаваться через естественно связанные культурные… Читать ещё >
Областные типы письма (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
В настоящее время никто уже не принимает всерьез термин «национальное письмо». Однако, историк, который умеет мыслить не в смутных обобщениях, но в живой реальности, существо раннего Средневековья, не примет без серьезных ограничений также и самую идею провинциального письма, как она выразилась в больших рубриках Мабильона, даже в переводе на более соответствующий их существу язык: испанское, итальянское, франко-галльское и островное письмо. Термин «провинциальное» предполагает, что определенные традиции сложились в отдельных больших областях Империи как продукт оригинальной культуры провинциальных римских миров и закреплены были в каждом отдельном кругу их разделением, их обособлением под властью варварских королей. Но всегда ли затем существовало под покровом каждой из таких властей культурное единство? Какими путями оно могло передаваться и закрепляться в кругу ее влияния? Есть, правда, одно интересное указание, свидетельствующее о том, что сама варварская власть иногда пыталась брать на себя культурную инициативу в формально подчиненном ей мире, в частности, законодательствовать в вопросах азбуки. Самый развратный и деспотический из меровингских королей, Хильперих, по словам Григория Турского[1] «прибавил к нашим буквам (четыре новых), а именно: о, какое имеют греки, ае, the и wi, коих начертания следующие: ш, ф, ?, А. И послал он грамоты во все города (civitates) своего королевства (с повелением), чтобы отныне так обучались отроки, и чтобы издревле писанные книги были бы подчищены пемзой и переписаны заново».
Но королевство Хильпериха, одного из «удельных» государей бывшей державы Хлоддвеха, не включало даже всей франкской Галлии. Об алфавитных причудах его братьев нам уже ничего не сообщает меровингский историк. И если бы, действительно, распоряжение короля было исполнено «во всех городах», и древне писанные книги были подчищены и исправлены, если бы отроков переучивали, сообразно королевской фантазии, то ее следы могли бы остаться в книгах меровингской эпохи. До нас не дошло ни одной страницы, написанной или исправленной в духе реформы Хильпериха. Таким образом, в этом единственном известном нам эпизоде законодательная инициатива центральной власти не воплотилась в действительность.
Как она могла влиять на нее, не имея никакого аппарата просвещения? Даже при его наличности мы видим, что подобные изменения осуществляет только исключительное реформаторское рвение и энергия власти. Ни подобной энергии, ни такого аппарата не было, конечно, налицо в средневековом прошлом латинского Запада. Традиции письма должны были передаваться через естественно связанные культурные «амфиктионии»: группы школ и скрипториев, тяготеющих к одному центру. Но пути этих связей шли прихотливо, перерезывая границы племен и королевств, объединяя круги значительно меньшего радиуса, нежели государственное или провинциальное целое. Уже Томсон в своем интересном руководстве отмечает, что южно-галльское письмо довольно трудно отличить от италийского («лангобардского»[2]). Северно-галльское письмо полуирландских оседлостей, расположившихся на берегах Ламанша, соответственно, близко к островному, но, несомненно, само «меровингское» часто определялось его влиянием. В конце концов, если, положим, для франко-галльского культурного круга, откинуть кодексы, которые, мы знаем, писались преимущественно в унциале и, стало быть, лишены топографической (как и хронологической) определенности; если откинуть те южные и северные типы, которые тянут к другим кругам, у нас в руках остается одна несомненно однородная, весьма характерная группа: дипломов меровингской королевской канцелярии. Она, действительно, узнается сразу и безошибочно и обличает единство создавшей ее традиции. Рядом с нею другие «меровингские» типы уже сильно от нее отклоняются.
Эти наблюдения, очевидно, должны иметь такое же значение для всякой крупной области. Установленные Мабильоном рубрики далеки от того, чтобы иметь абсолютное значение. Они относятся в каждом данном кругу к одной-двум особенно ярко и характерно проявившим себя школам, где царствует определенный «закон» письма. Остальные подчиняются этому закону более или менее или не подчиняются вовсе. Только с этими ограничениями решаемся мы приступить к описанию «национальных типов».