В Городне. «Пробиваться или отступать?» (Верещагина)

волнения крестьянский наполеон россия В Минской губ. среди уголовных дел этого времени «подавляющий процент составляют дела о возмущении крестьян против помещиков, поджоги их имений и убийстве своих панов». Так, за сентябрь 1812 г. из 28 уголовных дел 25 относятся к этой категории, приблизительно такой же процент приходился и за август месяц.

Крестьяне четырех деревень Борисовского повета, Минской губ., удалившись в леса, составили несколько отрядов и организовали нападения на хлебные амбары, овины и кладовые местных помещиков, стали грабить их дома и фольварки. Перепуганные помещики обратились за помощью к поставленному французами губернатору города Борисова, который в конце июля выслал в Есьмонскую волость экзекуционный отряд. Все обвиненные в возмущении крестьяне были арестованы и доставлены в Борисов, откуда военно-следственная комиссия передала дело в Минский главный суд. Подобное же восстание крестьян произошло в начале августа в имении кн. Радзивилла в д. Смолевичах, где, благодаря присутствию французских солдат, арендатору удалось арестовать виновных.

Крестьяне деревни Тростян (Игуменского повета) с приближением французов со всем имуществом и скотом скрылись в лес. Их жестокий помещик Гласко также бежал в лес, где укрывались его крестьяне, построил себе шалаш и поселился в нем со всей своей семьей. По-прежнему обременяя крестьян непосильной работой, он давал им возможность питаться лишь мякиной и подвергал их наказаниям еще более бесчеловечным, чем прежде. Наконец на сходке, собранной престарелым стариком-крестьянином Борисенком, решено было убить Гласко со всем его семейством. Борисенок брал грех на свою совесть и, не имея сил, вследствие своей дряхлости, лично принять участие в задуманном деле, дал в помощь своего единственного сына. 8 июля крестьяне подстерегли помещика, ехавшего с женой и братом, и убили всех троих, а затем, направившись толпой к шалашу, где находились остальные члены семьи Гласко в числе 9 человек, расправились и с ними. Трупы всех убитых были притащены во двор имения помещика и сожжены на костре; затем они разделили между собой зарытое в земле господское имущество. Барский дом и все хозяйственные постройки были сожжены. Трое зачинщиков, с Борисенком во главе, отправились в Игумен и заявили начальству, что все это было сделано французами и просили назначить кого-либо для управления имением. Однако, дело раскрылось, и виновные судились Минским главным судом[37].

В Витебской губ. в местечке Бешенковичах, Лепельского у., крестьяне и мещане, в начале июля, не слушались ни помещика, ни чиновника, посланного губернатором для перевоза провианта на правый берег Двины, при чем войт (старшина) возбуждал их к неповиновению. Рекрутский набор вызывал большой ропот, но, по словам одного чиновника, «кажется оный происходит более от самих помещиков, как будто для того, чтобы возбудить в крестьянах более ненависти». 19 июля произошло волнение в вотчине поручика Малышева (более 1000 душ), расположенной на границе Поречского у., Смоленской губ., и Велижского у., Витебской г. Бурмистр Малышева донес смоленскому губернатору Ашу, что поводом к волнению послужило предписание русского правительства поставить рекрут по Витебской губ. и произвести вооружение людей во временное ополчение в Поречье. Крестьяне разгромили дом господина, захватили денег до 5.000 р., разграбили вина 2.400 ведер, прибили бурмистра и ключника и, связав их, повезли к французам в г. Велиж, но на дороге их освободил помещик; поверенного Малышева и семейство бурмистра избили и держат в заточении и обо всем этом снеслись с отрядами французов. Крестьяне мелят господскую рожь, которой было до 5.000 четвертей, и муку поставляют французам; помещичий рогатый скот (1.400 голов), до ста заводских лошадей, коровье масло, до 2.000 пудов соли и другие припасы разграбляются крестьянами; в свою пользу они употребляют также ржаной и яровой хлеб[38].