Метод перекрестных рядов

Разработка метода перекрестных рядов связана с Московской (Фортунатовской) лингвистической школой в России. Непосредственной задачей, которая решалась с его помощью, было выявление того, что собой представляет форма слова как объект морфологии и каковы «формальные категории слов».

Наиболее последовательно метод перекрестных рядов был сформулирован и практически эффективно использован А. М. Пешковским в его знаменитом «Русском синтаксисе в научном освещении»^[1].

На начальном этапе исследования метод перекрестных рядов опирается на метод эксперимента, первый есть продолжение второго. Обратимся к примеру, рассмотренному А. М. Пешковским.

Слово стекло в сознании носителей русского языка (естественно, речь идет о тех, кто подготовлен к подобному осмыслению) распадается на две части: стекл- ио. Это есть результат сравнения слова стекло со словами стекла, стеклу, стеклом, стеклянный, стеклышко, стекляшка, застеклить и т. д., с одной стороны, и весло, помело, перо, серебро, полотно, сукно, долото, кольцо и т. д. — с другой. Сопоставление его с первым рядом слов дает нам возможность действительно выделить в нем часть стекл-, в то время как на фоне второго ряда легко различается сходная для всех слов частьо.

Сам материал сравнения в обоих случаях был продиктован не субъективной свободой, а «чутьем» языка, знанием языка, т. е. фактором вполне объективным. Знание языка подсказало нам и тогда, когда сравнивали заданное слово со словами стекла, стеклу, стеклышко и т. д., и тогда, когда сближали его со словами весло, помело, полотно и т. д., отнестись к многочисленным фактам языка избирательно. Иначе говоря, в обоих случаях слово стекло мы сопоставляли со словами, в каких-то отношениях сходными с ним по содержанию, что нам подсказывается нашим «языковым сознанием». Справедливость этого положения подтверждается тем, что сами собою исключаются, например, сопоставления типа стекло — стекло, стекать; стекло — легко, смешно, весело.

Итак, в слове стекло выделяется часть стекл-, «в ней, в сущности, уже назван тот предмет, о котором идет речь. Это уже почти слово, и если какой-нибудь иностранец скажет нам вместо „стекло“ — „стекл“, мы можем даже понять, о чем он говорит. Значит, это „стекл“ обозначает главное в слове, обозначает ту вещь, которая в этом слове названа»¹. В соответствии с этим часть стекл- называется основной, или вещественной. Часть жео «отдельно ничего не значит, а, прильнув к первой, сразу делает ее настоящим словом, придает ей вид слова, форму слова»^[2]. Такие части называются формальными. «И самая возможность для слова распадаться на такие две части называется формой слова»^[3].

Для того, чтобы установить, есть у слова форма или нет, необходимо, «чтобы в языке существовало два ряда слов, похожих по звукам и по значению на данное слово». При этом данное слово образует точку пересечения, перекрещивания этих рядов: с помощью вертикального ряда выявляется вещественная часть слова, а с помощью горизонтального — формальная часть слова, ср.:

стекл — о, окн — о, весл — о, сукн — о, долот — о и т. д.

стекл — а.

стекл — у.

стекл — ом ит. д.

«…если для какого-нибудь слова таких двух рядов в языке не находится, ясно выраженной формы в нем быть не может»^[4], ср.:

Или:

Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. 3-е изд. М.; Л., 1928. С. 11—12.

Иногда форму могут иметь слова, которые не распадаются на части, ср.:

стол, пол, стул, комод, сад и т. п. В схеме они выглядят так:

стол -, стул -, пол дом -, сад — и т. д.

стол — а.

стол — у.

стол — ом и т. д.

Здесь слова горизонтального ряда не имеют формальной части, они не распадаются на части. Но «можно сказать, что они как бы распадаются на „стол + 0“ (нуль), „дом + 0“ и т. д., и вот по этим нулям-то мы и узнаем форму. Про такие слова можно сказать, что они имеют нулевую формальную часть»^[5]. В связи с введением этого нового понятия (понятия нулевой флексии) А. М. Пешковский уточняет и расширяет определение формы слова: «…форма слова есть особое свойство его, в силу которого оно распадается по звукам и по значению на основу и формальную часть, причем по звукам формальная часть может быть и нулевой»^[6].

Если взять далее словоформы стол, стола, столу, столом, каждая из которых соответственно представляет именительный — винительный, родительный, дательный и творительный падежи, и отвлечься от этих частных падежных значений, то можно утверждать, что все они выражают, несмотря на различия в формах, одно общее (инвариантное) значение — значение падежа. «Вот такой-то ряд форм, различных по своим формальным частям, но совершенно одинаковых по одному какому-нибудь значению, мы и будем называть одной формальной категорией слов…»^[7] Аналогично обстоит дело с рядами форм типа писать — написать, читаю — читаешь — читает и т. д.; дом — дома и т. д. Все они в пределах каждого отдельного ряда при всех различиях форм, выражающих частные грамматические значения, оказываются объединенными в каждом случае по-своему единым инвариантным содержанием, образующим категориальное содержание. При этом «объединение форм со стороны значения может осуществляться при помощи: 1) единого значения, 2) единого комплекса однородных значений, 3) единого комплекса разнородных значений, одинаково повторяющихся в каждой из форм»^[8]. Тем самым А. М. Пешковский считает возможным говорить о различных ступенях грамматической абстракции.

Метод перекрестных рядов оказал значительное влияние на последующее развитие языкознания и активно применяется поныне.

• [1] Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. 3-е изд. М.;Л., 1928.
• [2] Там же. С. 12.
• [3] Там же. С. 13.
• [4] Там же. С. 14.
• [5] Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. 3-е изд. М.;Л., 1928. С. 16.
• [6] Там же.
• [7] Там же. С. 25.
• [8] Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. 3-е изд. М.;Л., 1928. С. 29.