Заключение. 
Формирование сословно-представительной монархии в России

Таким образом, можно сделать вывод, что утвердившееся в научной и учебной литературе определение Российского государства второй половины.

XVI века как сословно-предствительной монархии, весьма условно. Во-первых, в России к этому времени еще не сформировались сословия. Во-вторых, земские собрания были ни чем иным, как «информационными и декларативными совещаниями, а в крайнем случае — представительством интересов, которые иногда совпадали с интересами правительства"[1] Нельзя сказать, что земские соборы действительно представляли интересы территорий; они не избирались по какому-либо принципу населением, не имели определенных полномочий.

Говорить об окончательном оформлении в России сословий можно не ранее XVII века, когда различные социальные группы начинают осознавать свои особые интересы и бороться за их воплощение. Однако и тогда сколько-нибудь законченная система представительства не сложилась, на соборах преобладали преимущественно московские чины, но самое главное — они не стали законодательным органом, не делили власть с царем и даже не пытались этого делать: в период Смуты, когда реальную власть на себя взял «Совет всея земли», представители земств, словно тяготясь правительственными обязанностями, поспешили избрать царя, чтобы передать ему бремя власти. Это самоустранение земщины и стало главной причиной восстановления самодержавия после смуты.

В то же время по отношению к XVI веку можно сказать, что, хоть в Московской Руси сословий, подобных западным, не было, отдельные чины содержали в себе те сословные качества, которые позднее — в XVIII в. — проявились, окончательно обнаружив себя при Екатерине II. Это по крайней мере относится к дворянству, получившему законодательное подтверждение своих сословных привилегий.