Наполеон у Малого Ярославца. (Бакаловича)

Хотя сам Наполеон отказался от мысли поднять крестьян обещанием свободы, но некоторые из его сподвижников, как мы видели, считали это возможным. Офицер французской армии Шмидт, оставшийся потом в Москве, на вопрос Ростопчина, какое понятие французы составили себе о наших крестьянах, отвечал: «Хотя большинство и считало их тупоумными, но полагало, что их легко возбудить к восстанию и привлечь на свою сторону». Дело не обошлось без попыток в этом направлении. В сентябре 1812 г. в имении гр. Бобринских (Ефремовского у., Тульской губ.) какие-то люди в немецком платье проповедовали с телег собравшемуся народу, чтобы они не пугались Бонапарта, что он идет на Россию, чтобы освободить крестьян, дать им волю и уничтожить помещиков. По требованию одного проезжавшего в это время дворянина оратор был арестован и отправлен в Тулу к губернатору[22]. — В Нижегородской губ. был арестован, как шпион, крестьянин Витебской губ. Рачков; при допросе он показал, что помещик его, Сверчков, обмундировал и вооружил на счет французов всех своих крестьян, повел их в Ковно, и они шли с французской армией до Москвы (и обратно до Смоленска). На пути в Москву, в Смоленске, Рачков, 2 его однодеревенца и 2 француза, говорившие по-польски и по-русски, призваны были к Наполеону и получили приказ идти в низовые города для осмотра крепостей и склонения народа в подданство Наполеону. Рачкову был дан билет на русском языке до Перми, другим — до Казани. Им было обещано, что по возвращении в Польшу они получат 100 рублей. Товарищи ушли раньше, и Рачков не виделся с ними. Чрез Москву он пошел на Касимов, оттуда в Нижний Новгород и затем по нагорной стороне. На ночлегах он соблазнял крестьян обещанием свободы, если они перейдут на сторону Наполеона, себя же выдавал за разоренного неприятельским нашествием[23]. Пастух Тимофеев, крестьянин Витебской губ., был предан суду за «изменнические речи». В Симбирске почтальон Александров сказал дворовому одного чиновника, что в Петербурге и Москве есть уже повеление о даровании вольности всем помещичьим крестьянам и что скоро и в Симбирске оно будет получено и объявлено не чрез помещиков, а чрез почтальонов. Среди дворовых, принадлежавших помещикам, жившим в Нижнем Новгороде, распространились в 1812 г. слухи, что «господские крестьяне оброку платить не будут». В начале июля 1812 г. комитет министров получил от Ростопчина донесения священников двух сел княгини Голицыной, Гжатского у., Смоленской губ., о возникшей между тамошними крестьянами «старообрядческой секты», инициаторы которой (из числа самих крестьян), «делая с них разные поборы угрозами» и «обещанием свободы из владения помещика» и царствия небесного, «записали уже в раскол свой более полуторы тысячи душ».