Заключение. 
Хрущёвское десятилетие 1953-1964 гг.

«Хрущёвское десятилетие» характеризовалось во внутриполитической жизни СССР отказом власти от решения внутренних споров путем насилия, ослаблением тоталитарной власти, появлением некоторой свободы слова, относительной демократизацией политической и общественной жизни, открытостью западному миру, большей свободой творческой деятельности.

Если в восприятии простых граждан И. В. Сталин был подобием божества, редко являвшего себя управляемому народу, то в лице Н. С. Хрущева ему на смену пришел совсем иной стиль — доступный для простого человека руководитель. Чем Хрущев безусловно отличался от своих предшественников на русском троне, так это стилем общения с народом. Однако внешняя простота и «народность» Н. С. Хрущева не отменяли того, что он был прежде всего закаленный в битвах политический боец.

Нередко импульсивность, вспыльчивость, эмоциональность Хрущева играли и отрицательную роль в его политике. Личная непредсказуемость и взрывной темперамент Хрущева повлияли на многие события в конце 1950;х — 1960;х гг. Увлекшись до самозабвенности какой-либо идеей (вроде активного внедрения посевов кукурузы), он был готов продавливать ее, не считаясь ни с какими препятствиями и здравым смыслом.

Задачи, которые Н. С. Хрущев ставил перед страной, были колоссальны и в массе своей невыполнимы. Непредсказуемость Н. С. Хрущева, его частое стремление руководствоваться эмоциями, а не прагматическим расчетом дали основания для обвинения в «субъективизме и волюнтаризме», а фактически в авантюризме, в желании подчинить партию и общество своей воле.

Не все перестройки в административной системе управления были достаточно продуманны.

Основные принципы экономической доктрины никогда не подвергались пересмотру. В то же время пределы возможного, которые продемонстрировал Н. С. Хрущев в последние годы своего пребывания у власти, лишили его кредита доверия той части общества, которая сначала безусловно поддерживала новый курс лидера. Частые смены курса, обилие начинаний, которые как паллиативы были малорезультативны, постепенно сформировали в обществе комплекс усталости от реформ, тягу к стабильности и порядку. Этот комплекс стал социально-психологической основой, обеспечившей заинтересованным политическим силам победу не только над Хрущевым, но и в конечном счете над политикой реформ вообще.

Поэтому, несмотря на обилие реорганизаций, пик которых пришелся на 1957—1962 гг., они не изменили кардинально советской экономической системы.

Казалось, для успеха реформ во второй половине 50-х — начале 60-х гг. были созданы все условия. Общество находилось на эмоциональном подъеме. Общественная мысль сбрасывала одежды старых стереотипов и активно генерировала новые идеи. Появился феномен общественного мнения, способного фокусироваться на узловых проблемах политики и оказывать влияние на выбор политических решений. Центр после завершения довольно длительного периода борьбы за власть наконец приобрел единоличного лидера, способного возглавить процесс социальных преобразований. И тем не менее большинство прогрессивных начинаний, задуманных в те годы, потерпели полное или частичное поражение. Почему так произошло?

Думается, что главная причина неудач реформ 50—60-х гг. заключается в разности потенциала перемен, которым располагало общество, с одной стороны, и его лидеры — с другой. Расхождение в первоначальных устремлениях, которое наметилось между ними в ходе предварительной работы 1953—1955 гг., в дальнейшем углублялось и конкретизировалось, мешая достигнуть взаимоприемлемого компромисса. Общество всегда ждало от лидеров больше, чем те стремились ему дать. Поскольку же принципиальные политические решения (как, например, решение о культе личности) носили не вполне законченный характер, общественная мысль и общественное мнение развивали их до пределов ожидаемого, радикализируя и уточняя первоначальный замысел. Подобная трансляция почти всегда встречала сопротивление правящего центра, который за расширительной трактовкой своих решений видел (и не без основания) угрозу собственной власти. Поэтому, едва приняв решение, центр предпринимал действия, ограничивающие свободу его применения. В результате общество (прежде всего интеллектуалы) постоянно попадало в ситуацию обманутых надежд.