1917 год в судьбе россии

ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИЧЕСКОГО ВЫБОРА ПОСЛЕ ПАДЕНИЯ САМОДЕРЖАВИЯ

Политические мифы и историческая реальность • Начало революции • Война и революция • Возможности для парламентской демократии • Феномен большевизма • Каковы же были предпочтения большинства населения России? • Корниловщина •

Директория, Демократическое совещание, Предпарламент

ПОЛИТИЧЕСКИЕ МИФЫ И ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ Ключевыми для понимания истории страны и мира за последние 100 — 150 лет являются события 1917 г. в России. На протяжении почти восьми десятилетий эта проблематика была приоритетной для историков, но крайне политизированной. Мощный и сложный революционный процесс оказался расчлененным на три почти изолированные части: Февральская буржуазно-демократическая революция, период перехода от Февраля к Октябрю, Великая Октябрьская социалистическая революция. Восемь десятилетий эта формула довлела над отечественными историками. Оказала она влияние и на зарубежную историографию, но с обратным знаком в оценке значимости и последствий революционных событий. И по сей день историки не в состоянии точно сформулировать, что же произошло тогда с Россией. Оценок много, они разноречивы, часто полярно противоположны. Разберем наиболее распространенные мнения.

В апреле 1917 г. вождь большевиков В. И. Ленин утверждал, что события восьми дней с 23 февраля по 3 марта 1917 г. являются полноценной буржуазно-демократической революцией, которая уже завершилась. Это положение имело принципиальное значение в ленинской стратегии и тактике, так как он пропагандировал возможность перехода к социалистической революции и убедил партию утвердить такой курс. Февральские события 1917 г. изучались в советское время мало и оценивались в основном в негативно-критическом ключе. Внимание историков было сосредоточено на событиях, связанных с приходом большевиков к власти, которые охватывались понятием «Октябрьская социалистическая революция». «В октябре 1917 г. произошла межформационная, социалистическая революция, которая открыла эпоху перехода человечества от капитализма к социализму (коммунизму) во всем мире». Еще недавно эта оценка революции имела государственно утвержденный характер и не могла быть не только оспорена, но даже в какой-либо мере подвергнута сомнению. Сейчас ее монополия в значительной мере разрушена, но она остается преобладающей.

Подобный подход основан на том, что события 1917 г. рассматривались исключительно через призму деятельности партии большевиков, ее лидеров (прежде всего В. И. Ленина), ее доктрины, которая опиралась на идеи марксистского рабочего социализма. Есть и конкретные исторические аргументы в подтверждение такой оценки. В результате вооруженного восстания в октябре 1917 г. к власти пришла партия большевиков, которая верила в победу мировой пролетарской революции, вырабатывала программу перехода к социализму и пыталась ее реализовать, стимулировала революционные процессы во всем мире всеми доступными средствами, включая военные.

Однако подобная оценка революции неизбежно уйдет в прошлое вместе с эпохой, которая ее породила. Жизнь сложна, многогранна, она не сводима к деятельности партии большевиков. Семидесятилетний путь нашей страны под руководством коммунистической партии невозможно совместить даже с марксистским классовым, рабочим социализмом, не говоря уже о социализме как гуманистическом идеале. Социализм как реальное общество невозможен, как невозможен и рай на земле. Социалистическая идея — это общественный идеал, рожденный конфликтами и противоречиями жестокой и жесткой действительности, который играл важную роль в социализации, гуманизации человеческого сообщества и развивался вместе с обществом.

Есть и другая точка зрения: в октябре 1917 г. произошла рабочекрестьянская, демократическая революция. Такую оценку защищает та часть обществоведов, которых принято называть «шестидесятниками». А. Бутенко, П. Волобуев, вдохновленные идеями XX съезда КПСС, в 60-е и даже 70-е годы взрывали идеологическое благополучие брежневской эпохи, разрушали партийные догмы, утвердившиеся в науке. Эта деятельность для своего времени была поистине революционной. Сейчас их позиция выглядит умеренной, фактически она близка к первой точке зрения. Эти обществоведы также рассматривают революцию в категориях теории формаций и большевистской доктрины. Отказываясь характеризовать революцию как прямо социалистическую, они тем не менее считают, что она открыла путь для перехода России в будущем к социализму. После революции задача заключалась в том, чтобы формировать предпосылки для этого перехода. Однако большевики, по мнению авторов этой концепции, не сразу поняли содержание этих процессов, наломали дров, поэтому ошибки большевиков теперь нужно исправить и перейти от казарменного социализма к подлинному. Таким образом, в иерархии большевистских ценностей ранг революции несколько снижен: она не социалистическая, а демократическая. Движущими силами предлагается считать не только пролетариат и беднейшее крестьянство, но все крестьянство в целом. Следовательно, революция не пролетарская, а народная. При этом социализм признается конечной целью развития общества, хотя и в исторической перспективе. В итоге фактически получается первая позиция, но слегка осовремененная с учетом реалий.

Распространенной, особенно в публицистике, является характеристика революции как военного переворота, совершенного большевиками с опорой на революционную часть армии и флота. Такая оценка впервые была высказана сразу после победы вооруженного восстания под руководством большевиков. Разделяли ее и сами марксисты. Известный в прошлом деятель большевистской партии А. Богданов (Малиновский) назвал в письме к А. Луначарскому вооруженное восстание «солдатским восстанием», «сдачей социализма солдатчине»¹. Эта позиция опирается на реальные факты, поскольку роль армии и флота в момент взятия власти большевиками была велика. Однако продержаться сколько-нибудь долго в 150-миллионной, мозаичной стране при помощи одних штыков было невозможно. Значит, были и другие факторы, обусловившие ход событий, которые эта точка зрения не учитывает.

Существует еще одно распространенное мнение. Октябрьская революция — это заговор, захват власти кучкой большевистских лидеров, которые навязали стране трагический путь развития. Подобная оценка событий также появилась сразу после октябрьских событий, имела широкое распространение в зарубежной исторической литературе и именно оттуда пришла к нам в годы перестройки и распространена в публицистике. Похожее утверждение находим в книге известного американского политолога 3. Бжезинского: «Именно из-за отсталости России ни общество в целом, ни относительно малочисленный класс промышленных рабочих не считались готовыми к социализму. Следовательно, историю надо было подстегнуть при помощи военизированного „авангарда“ преданных революционеров, точно знающих, в чем суть наказа истории, и готовых посвятить себя служению ей»². Разбирая эту позицию, надо отметить, что Россия действительно не была готова к социализму, потому что нельзя подготовиться к райской жизни — сам вопрос о предпосылках социализма лишен смысла. В. И. Ленин действительно тщательно готовил, отбирал, консолидировал круг революционеров-профессионалов, которые должны были взять власть. Несомненно, в момент вооруженного восстания элементы заговора были налицо: разработан план захвата власти, созданы вооруженные силы из революционных солдат, матросов и отрядов рабочей Красной гвардии и т. п. Но элементы заговора, сговора есть в любой революции. Власть никогда не падает в руки случайно, ее берут, вооруженным путем или мирным — другой вопрос.

Однако исторический опыт свидетельствует, что заговор, захват власти узким кругом лиц может быть успешным лишь в условиях относительной стабильности общественной системы или при наличии широкой массовой поддержки (но тогда это уже не заговор). При отсутствии стабильности заговор обречен на поражение, так как заговорщики, не имея прочной массовой базы, не смогли бы обеспечить переход к нормальному функционированию общества. Отражая определенные и неизбежные реалии 1917 г., эта точка зрения, сводящая Октябрьскую революцию к заговору кучки революционеров-экстремистов, не объясняет в целом крутого поворота в судьбе страны.

И последнее мнение, которое следует упомянуть, заключается в том, что революция представляла собой анархистский бунт, революцию люмпенов (люмпены — деклассированные слои населения: бродяги, нищие, уголовные элементы и т. п.), поэтому она носила разрушительный характер и отбросила страну далеко назад. Такая оценка встречается у радикальных западников. Действительно, революция 1917 г. многое разрушила, и активное участие в ней принимали низы общества. Надо сказать, что в любой стране в моменты кризисов, революций люмпенизированные элементы играют активную и прежде всего разрушительную роль. Именно они первыми начинают погромы и экспроприации, что вполне объяснимо: во время кризиса люмпены стремятся обрести социальный статус и благополучие за счет общества, без труда. Все это так, но приписывать им решающую роль в изменении судьбы не только 150-миллионной страны, но в значительной мере и мира, нет никаких оснований. Люмпены способны разрушать, но не способны создавать. Однако после революции 1917 г. осуществлялось созидание, формировалось прочное и устойчивое общество. Эта позиция — лишь большевизм наоборот, стремление в очередной раз стряхнуть прах прошлого со своих ног и вновь начать с чистого листа.

Таковы наиболее часто встречающиеся оценки результатов революции 1917 г. Какую из них предпочесть? К сожалению, во всех оценках просматривается присущий нашему обществу синдром гражданской войны. Человека ставят перед необходимостью выбора между «белыми» и «красными». Между тем Россия — это и «поручик Голицын», и «Мальчиш-Кибальчиш» вместе, едино и нераздельно. Наше прошлое необходимо воспринять в его трудной, трагической целостности.

Попытаемся взглянуть на события 1917 г. с позиций сегодняшнего дня. Не требует каких-либо доказательств положение о том, что 1917 год кардинально повлиял на судьбу страны (и мира), явился тем поворотным рубежом, который обозначил новый исторический путь для России. Безусловно, 1917 год — это дата революции. По силе воздействия на историческое развитие эту революцию можно охарактеризовать как «Великую». Революционный процесс, началом которого явилось падение самодержавия, сложен, многогранен, включает разные этапы. Здесь, как в любой другой революции, есть все: и мощные стихийные движения, и верхушечная борьба за власть, и тайные интриги, и перевороты, удавшиеся и неудавшиеся (июльские события, корниловский мятеж, октябрьское вооруженное восстание).

Революция 1917 г. является русской революцией. Она несет на себе яркий отпечаток менталитета русского народа, демонстрирует трагическую роль расколотости российского общества со времен Петра 1. Не должно пугать определение революции как «русской». Это должно стать так же привычно, как «Великая Французская революция». Кстати, для большевиков, мечтавших о мировой пролетарской революции, являлось очевидным, что революция русская, и они не боялись, когда надо, признавать это открыто. В. И. Ленин, обращаясь 1 февраля 1918 г. к добровольцам, отправляющимся на фронт, сказал: «Я приветствую в вашем лице решимость русского пролетариата бороться за торжество русской революции»³. Разумеется, это не была революция русских по крови. Я вновь повторяю, что понятие «русские» включало также представителей разных народов, воспитанных в традициях русской культуры. К тому же русская революция разбудила национальные стремления многочисленных народов России, вызвала к жизни, хотя и с запаздыванием, по сравнению с Великороссией, острую борьбу в национальных регионах страны за выбор пути развития.

Революция 1917 г. по своему характеру также и демократическая. Главным се содержанием было стремление многонациональной России к демократии, социальному прогрессу. Страна в трудной борьбе искала формы демократической организации. Обратимся к историческим реалиям.